– Я не планирую тебя убивать в общепринятом смысле этого слова. Ты нужен мне как средство, которое позволит провести очень важный эксперимент. Точнее, первую его фазу, – Умник закрыл глаза и тяжело вздохнул. – Устал я, Макс, устал просто безмерно! На отдых пора, на пенсию, в привычное и безопасное место…

– То есть, шансов остаться в живых у меня нет? – растерянно уточнил Максим.

– У тебя их нет в принципе. Даже если освобожу и отпущу восвояси, даже если дам в руки оружие – все равно погибнешь.

– Но ты же как-то выжил много лет назад?

– Все верно, но тогда мне очень помогли, – на миг взгляд Умника потеплел, и он расслабился.

– Если я в любом случае сдохну, почему бы тебе просто не освободить меня?

– Это исключено, потому что бессмысленно, – во взгляде Умника мелькнуло сожаление. – Я опробовал на тебе довольно опасное сильнодействующее средство – ключ к выходу из этого мира. У нас с тобой одинаковая ДНК, и ты – идеальная подопытная крыса. Кстати, как твое самочувствие: улучшается или ухудшается?

– Какая разница, если ты все равно намерен меня убить?

– Пока ты нужен мне живым, – ответил Умник, задумчиво поглаживая цевье автомата. – Волшебная таблетка уже действует. Именно поэтому меня интересует состоянию твоего здоровья. Поверь, это далеко не праздное любопытство…

Что-то заслонило бьющий из окна свет, и комната завибрировала от утробного низкочастотного рыка. Раздался звон разбитого стекла, и Умник бросился на пол. По барабанным перепонкам Макса ударил оглушительный стук автоматной очереди. Пули свистели, рикошетили от стен и решетки, но рев не прекращался. Более того, он стал громче и начал переходить в яростный клекот, сопровождаемый дребезжанием и надрывным глухим стоном гнущегося металла.

Оглушающий грохот автоматной очереди стих, и Макс приподнял голову. Решетку окна, которую его дед в лихие девяностые сварил из строительной арматуры и на полметра утопил в толщу кирпичной стены, держали две огромные когтистые лапы.

Громкий скрежет снова полоснул по ушам, и неведомое существо выдернуло металлическую решетку вместе с частью стены. На пол посыпались осколки кирпичей, стекла и фрагменты штукатурки.

Яростный рев возобновился, и в полуразрушенном проеме окна показалась огромная уродливая голова. Большей частью она состояла из гипертрофированно развитых челюстей, усеянных двойным частоколом клыков. Комнату заполонила тяжелая мускусная вонь, и чудовище начало протискиваться внутрь, цепляясь длинными когтями за стены и утробно рыча.

Умник появился перед монстром с автоматом на вытянутых руках. Он возник перед ним будто из воздуха и сразу начал палить в широко раскрытую уродливую пасть. Дробный грохот выстрелов утонул в оглушающем клекоте, и зверь забился в предсмертной агонии, загребая лапами воздух в том месте, где секунду назад стоял Умник. Наконец, пятясь, тварь вырвалась из комнаты в безуспешной попытке спастись, с шумом опрокинулась спиной на землю и затихла.

Макс потерял дар речи от ужаса. Ему казалось, что он очутился в страшном кошмаре, во сне, какого не видел за всю свою недолгую жизнь. Еще несколько минут назад он почти примирился с новой реальностью, но теперь разум наотрез отказывался верить в происходящее.

– Вот почему у тебя нет шансов, – хладнокровно произнес Умник, материализовавшийся за спиной Макса, забросил автомат на плечо и медленно прошествовал к разрушенному окну.

Он выглянул сквозь дыру в стене наружу, затем развернулся, поднял с пола опрокинутое кресло, сел и с облегчением откинулся на мягкую спинку.

– Еще один отбегался, – устало заключил Умник и посмотрел на Максима. – Накладка вышла: Грин перестарался. Приманил кусача, а должен был – лотерейщика, ну максимум – топтуна. Заставь дурака Богу молиться…