– Вы были друзьями?

– В дружбе, как и в любви, кто-то дружит, а кто-то позволяет дружить, – Грин поднялся с дивана, прошел к видавшему виды столу и налил себе вина. – А он не позволял даже, а скорее держал меня рядом на эмоциональной привязи как веселого жизнерадостного щенка. Возможно, видел во мне младшего брата, которого у него никогда не было.

– А ты, значит, дружил?

– Сейчас подбираю слова, чтобы сформулировать ответ, и понимаю, что нет, – Грин задумчиво покачивал стакан, рассматривая жидкость в тусклом свете фонаря. – Уважал, боялся, боготворил, испытывал благодарность, но не дружил.

– Ты очень бурно переживаешь его потерю…

– Я что, должен выбросить его из головы через пять минут после известия о смерти!? – глаза Грина блестели от слез. – Умник был частью моей жизни на протяжении трех лет! Он защищал меня, помогал, учил сражаться и выживать, а я в итоге стал причиной его гибели!

– Но он сам попросил тебя приманить зараженных, – медленно произнес Максим. – Кстати, объясни, как ты их чувствуешь, как призываешь?

– Это – дар Улья, каждый иммунный в Стиксе получает какую-то уникальную способность…

– Умник останавливал время, а ты можешь чувствовать и призывать монстров?

– Именно! – Грин подошел к закрытому глухой железной ставней окну и начал внимательно рассматривать крепления. – Он показал мне твой дом и приказал появиться в четко оговоренное время, ни в коем случае не раньше. А за час до этого приманить нескольких зараженных. Если бы я нарушил приказ, он был бы жив…

– Не вини себя, это либо чудовищная случайность, либо часть его плана, хотя второй вариант маловероятен.

– Зачем ты выдавал себя за него? – Грин повернулся к Максу и окинул его тяжелым взглядом.

– Решил, что, если назову вещи своими именами сразу, меня просто убьют, – Макс пожал плечами и выгнул левую бровь. – Ты только что чуть меня не пристрелил.

– Прости, это нервы, – Грин подошел к столу и снова налил себе вина. – А ты поднимаешь бровь точно так же, как он. Я не планировал тебя убивать, если бы хотел, то не промахнулся.

– А как бы ты поступил, признайся я сразу?

– Даже не знаю, – Грин сделал паузу, завороженно глядя в бокал. – Возможно, завалил бы в состоянии аффекта. А может, нет. Я не кровожадный, меня уже мутит от насилия. Когда понял, что ты не тот, за кого себя выдаешь, решил не подавать вида и отвезти тебя к Профу и Филу. И уже всем вместе с тобой разобраться.

– Разобраться – это допрос и бита в заднице?

– Подсознательные желания управляют нашими осознанными фантазиями, – Грин усмехнулся. – Теперь я понял, в надежде на что ты таскаешь ее с собой!

– Вы очень проницательны, Евгений Ваганыч, – желчно парировал Макс.

– Иногда банан – это просто банан, без намеков, – Грин сделал глоток вина и поморщился. – Разобраться – значит пообщаться с тобой, получить необходимую информацию и решить, что делать дальше.

– И какие у тебя планы теперь? – Максим подошел к Грину, взял стакан из его рук и допил вино. – Ты слишком много бухаешь!

– Продолжать знакомиться, бади! – Грин пристально посмотрел на Макса и положил руки ему на плечи. – Я практически не пью, если не считать живец. А сейчас у меня шизофрения развивается. Глаза подают сигнал мозгу, что передо мной Умник, но разум противится визуальному восприятию. Меня рвет на части. Я должен сложить твой образ заново.

– Как будем складывать, – Макс съежился под тяжестью рук Грина, ему хотелось освободиться от крепких объятий. – Вином заливать, в тетрис играть или в пятнашки?

– Задавать друг другу вопросы, отвечать, и рассказывать о себе, нести все, что взбредет в голову, – Грин, не отрываясь, пристально смотрел в глаза Максиму. – Правило только одно: не врать. Если не хочешь о чем-то говорить – просто не отвечай. У нас в распоряжении как минимум сутки.