Маринка проводила Фила в квартал, где ровненькими рядами стояли аккуратные сборные домики.  За комнату в одном из них Филу заломили такую цену, что перед ним замаячил призрак банкротства, если в ближайшее время он не придумает, как начать зарабатывать. Ну или не найдет свой объект и не свалит куда подальше из Улья. Маринкиных средств не хватило на съем еще одной комнаты, и они решили заселиться вместе.

По счастливой случайности они заселились в тот благословленный час, когда в домики подавалась теплая вода. Душевая кабинка стояла в углу комнаты, ее полупрозрачная занавеска закрывалась неплотно, и Фил за свои сумасшедшие траты получил приятный бонус – из-за занавески выглядывала то одна, то другая привлекательная часть Маринки.  Фил по достоинству оценил ее длинные ножки, хотя на его вкус у Маринки на бедрах была слишком рельефная мускулатура. Кровать в их комнате была хоть и большая, но одна. И Фил разглядывал посвежевшую и похорошевшую после душа Маринку и надеялся, что ночью ему обломиться еще одна приятная премия.

Однако делу время, а потехе полагается всего один час. Фил засобирался на встречу в баре с Лисом. Маринка его одного отпускать отказалась, переживая,  что он может натворить глупостей в незнакомом стабе.

Бар «Элитник» оказался местом очень популярным и Фил без труда его отыскал. Над входом в бар висела вывеска и череп зверя с мощными челюстями и клыками размером с ладонь Фила. Наемник открыл дверь, заглянул вовнутрь, и ему сразу захотелось уйти. Бар был заставлен столиками из черного полированного дерева, а на окнах висели тяжелые золоченые портьеры. Весь интерьер намекал на то, что заказав стакан воды, Фил имел все шансы уйти отсюда не только без остатка споранов, но и без штанов с трусами. Маринка затолкала его внутрь и до Фила запоздало дошло, что в этом мире дорогой интерьер мало что значит. Вся это мебель стоит ровно столько, сколько стоит бензин необходимый для ее перевозки. И менять ее можно хоть раз в неделю, пуская старую на растопку.

Фил с девушкой сели за столик и сделали заказ.

– Сиди за столиком и никуда не ходи. И ни с кем не разговаривай, – кратко проинструктировала Фила Маринка.

– Да брось, это же обычный бар.

– Зато необычный стаб. Здесь ворам не отрубают руки. Какой в этом смысл, если они опять отрастут заново? Грабителей и драчунов здесь в тюрьмах не держат – смысл переводить еду и живчик на отбросы общества? Вместо этого любого, кто нарушит закон в Колизее, отправляют на Тараканьи Бега.

– Что это за это за бега такие? Меня Лис тоже ими пугал.

– Вот пусть когда он придет, тебе и расскажет. Я про них только слышала, а он, думаю не раз видел их вживую…

В глубине бара раздался громкий гогот, и девушка рефлекторно обернулась на этот звук. Ее глаза сжались в щелки, а лицо приобрело злое выражение.

– Посиди здесь. Если что – не вмешивайся, – сказала Маринка, встала из-за стола и направилась к двум мужикам в десантных комбинезонах, играющих в бильярд в дальнем конце зала. Мужики настолько были увлечены игрой, что не обратили внимания на девушку, которая подошла к ним и оперлась ладонями на стол. Но Маринка не собиралась изображать молчаливую болельщицу.

– Привет, Штык, – громко произнесла она.

Один из играющих, услышав голос Маринки, дернул кием и промазал по шару. Он поднял глаза на Маринку. Та продолжила:

– Что, проигрываешь те деньги, которые за нас с Поэтом от муров получил?

Тот, кого Маринка назвала Штыком, наигранно улыбнулся и ответил:

– Детка, я первый раз тебя вижу.

– И в последний раз Штык, поверь мне – в последний раз.