Он нахмурился, посмотрел на женщину и отвел взгляд. Она была другой, раскрепощенной, не зашуганной. Говорила что думала…

– Ну, уж точно не из вашего мира… – буркнул Саныч.

– Моего мира? А что, их несколько?.. Интересно…

– Если вы можете слушать, то я вам расскажу много для вас интересного.

– Говорите, куда мне деваться, – ответила Валерия.

– Вы ночью ощутили кислый запах?

– Да, я встала и закрыла окно, мне показалось, что это выброс какого-то химического предприятия в реку. Такое иногда бывает, но экологи за этим тщательно следят… И тут типа курортной зоны.

Саныч кивнул и продолжил задавать вопросы. Он не вникал в смысл того, что отвечала эта женщина. У нее еще не было понимания, куда она попала. И он должен был ее к этому подвести.

– А когда проснулись, то не было электричества и связи. Так?

– Да, так. – Валерия уже более внимательно посмотрела на Саныча.

– А потом вы вышли и не узнали место, где ночевали?

– Да, вместо реки появилось озеро и исчез поселок на другой стороне реки. Там теперь был лес и еще появился остров… Посередине озера.

– Вам это не показалось странным?

– Мне кажется странным ваш вопрос, Маугли. Как это может не показаться странным?

– Ага, понимаю. А потом приехали военные, согнали вас к реке и стали расстреливать некоторых из вас, а других потащили насиловать.

– Да. Я, как увидела это, решила, что лучше умереть, чем такое терпеть.

– Понимаю, – повторил Саныч. – А теперь по существу. Ваш спортивный центр вместе со всеми людьми и прилегающими территориями провалился в другой мир. Его здесь называют Стикс, или по-местному Улей. И сюда каждые два-три месяца проваливается часть местности со спортивным центром. С новыми людьми. Потом приезжают фашисты…

– Кто?

– Местные фашисты. Они называют себя арийцами, чистыми. Те, кого они убили, заразились спорами, которые летают здесь в воздухе и от которых любой зараженный перестает быть нормальным человеком. Он становится людоедом…

– Да бросьте вы говорить чепуху. Рядом со мной стояла Надя, она была нормальной. Только руки опустила, и ее за отказ поднять руки пристрелили.

– Она опустила руки, потому что уже переродилась в мутанта и не стала слушать приказы офицера. Так они вычисляют тех, кто заразился, и тут же их убивают. Для них это лучший выход. Тех, кто остался иммунным к заразе, они забрали с собой в стаб. Стаб это стабильный кластер, как этот остров. Тех зараженных женщин и девушек, которые им приглянулись, потащили трахнуть…

Валерия смотрела на Саныча как на сумасшедшего.

– Вы нормальный? – спросила она.

– Я считаю, что нормальный. А там кто его знает. Любой, кто попал сюда, не остается прежним. Споры действуют и на нас, иммунных. Мы не можем прожить без живчика. – Саныч показал женщине бутылку из-под колы. – Но этот мир наделяет иммунных дарами. Только они не сразу проявляются. У меня еще не проявились дары.

– Вы не местный?.. – В глазах женщины вместе с возмущением проявилось удивление.

– Нет, я тоже попал сюда, как и вы.

– Если вы не обманываете… то сколько вы тут уже находитесь? – спросила Валерия.

– Чуть больше месяца. Я загрузился на другом берегу водохранилища. Со мной были мои товарищи и две женщины. Была еще собака председателя колхоза. Так эта собака и одна из женщин съели моих товарищей.

– Кто? – Валерия с открытым недоверием смотрела на Саныча.

– Эти зараженные. Женщина и собака. Они переродились, и пока мои товарищи спали пьяными, их сожрали. Я успел убежать. Потом вернулся и похоронил останки. Потом перебрался сюда. Я вам покажу, как выглядят мутанты. Я снимал их на телефон. Вот, – он снял с груди болтающийся смартфон, включил его, нашел видеоролик, снятый им после того, как он убил топтуна.