Вместо того чтобы идти спать, они втроем уселись на кухне пить чай. Малыш тогда подумал в первый раз, что третий англо-говорящий человек был бы в его жизни совсем не лишним: женщины говорили между собой о всяком. Малыш понимал примерно треть слов и ноль смысла.

На другой день Райка разбудила Малыша около восьми утра, и они поехали в какой-то офис делать ему документы.

Малыш стоял, восхищенный действиями Райки: она терпеливо объясняла в который раз обстоятельства его появления в таком возрасте в таком офисе. Они заполнили дюжину бумаг и прилично оба устали от бюрократии.

Потом Райка сказала, что ей надо показаться на кафедре в универе, сунула Малышу каких-то денег и бумажку с их адресом в руку и исчезла.

Апрель в Филадельфии был полу-летним месяцем. Малыш ходил около небоскребов и то и дело задирал голову. Иногда он считал этажи и, чтобы не сбиться со счету, указывал на этажи пальцем.

Таким своим поведением он привлек внимание к себе одного бездомного мужчины. Тот сидел около своей корзины на колесах, наполненной множеством пластмассовых мешков с чем-то.

Мужчина начал разговор с Малышом вопросом о времени. Понятия бездомности, пространства и времени были взаимосвязаны. Малыш в то время мало знал о бездомности и еще меньше о пространстве и времени. Он показал мужчине циферблат своих золотых часов – разбирайся, мол сам, но время бездомного уже так не интересовало – ему стал интересен сам хронометр.

Малыш, уверенный, что бездомный его не поймет, и положение того не лучше, чем ничейной собаки, обратился к нему по-русски. Он сказал ему, что излишняя беспечность в юные годы приводит к такому состоянию дел в дальнейшем курсе жизни: вот если бы он не пропускал уроки и к чему-нибудь стремился, то не оказался бы сейчас на улице. Бездомный слушал Малыша и на всякий случай отодвинулся от него подальше. Ему слышно было, что в Малышевой речи попадались агрессивные нотки. Малыш закончил свой монолог вопросом по-английски: «Аre you married?» От такого вопроса бездомный сразу заспешил. Малыш ему вслед прокричал: «But I am»

Когда Малыш надышался апрельским воздухом, то решил идти домой пешком. Он знал, что это не должно быть так далеко – несколько автобусных остановок.

По дороге его посещали различные мысли о жизни: как и что он будет делать.

В самолете из Хельсинки он сказал Райке, что мог бы переводить русские народные сказки на английский. Райка согласилась и заметила, что для этого надо найти заинтересованное издательство – иначе это занятие не имело бы смысла. Малыш думал, что толку иметь издательство, если ему нечего будет там показывать. Он решил начать перевод чего-нибудь легкого сегодня же вечером. Еще он решил, что должен показать себя Райке не тормозом и обузой и поэтому завернул в магазин за чем-нибудь к обеду. К счастью магазин оказался небольшим, но вполне достаточным для покупки продуктов для обеда: 2 четвертинки курицы, манная крупа, несколько картофелин, морковок и луковица и салатные листья и горчица. Вина в магазине не продавали, а покупать неизвестное пиво он не рисковал.

В квартире была одна Хилари. Она стояла у открыыого кухонного окна и курила.

Малыш без расспросов пооткрывал дверцы кухонных шкафчиков и обнаружил за ними разнокалиберные кастрюли в прекрасном состоянии. Он выбрал одну из них для супа.

Хилари спросила его, что он собирается делать с такой большой кастрюлей. Он сказал, что будет готовить фарина-суп с овощами. Она посмотрела на него и покачала головой. Малыш тем временем уже ободрал куриные тушки от пупырчатой кожи. Среди прочего в шкафчиках он нашел непочатые бутылочки со специями и початую бутылку красного вина.