Снова хихикнула, а я впал в ступор.

Нет, не смогу воспользоваться тем, что она в таком состоянии, потому что в трезвом рассудке она бы вряд ли дала прикоснуться к себе.

Отстранился немного и качнул головой.

– Не знал.

– Ты снова хочешь поцеловать меня? – спросила, невинно хлопая глазами.

И я решил ответить, ведь завтра многое забудется. Не смог отказать себе и снова аккуратно обхватил ладонью её щёку. Приблизился вплотную.

– Ты не представляешь, как хочу, – выдохнул в губы. Видел, что она ждёт, но взял себя в руки и… сжав челюсти, выпрямился полностью.

– В чём дело? – внезапно рассмеялась и стала отходить назад. – Что, не совместима с вашими идеалами красоты, Николас Браун?! – закружилась, широко раскинув руки. А я нахмурился и скрипнул зубами от представления, которое она развернула. Дженни тем временем продолжала: – Ну извините! Я самая обычная девушка на свете! Я недотёпа и малявка, так ты меня называешь! Не сравнить с твоей девушкой, правда? Я не достойна даже близко находиться с такими, как вы!

– Что ты несёшь? – процедил тихо, не понимая, на кого и что сейчас злился больше. На себя, на Глорию, на Дженни, или на то, что сегодня её слова звучат, как бред. Конечно же, она меня не слышала, продолжая кружиться и смеяться.

Быстро подошёл и, снова схватив её за руку, потащил ближе к костру.

– Куда ты ведёшь меня?! – удивилась она, но послушно последовала за мной.

– Если тебе сейчас не больно, то это не значит, что завтра твой ушиб не даст о себе знать после этих танцев.

– Мне так весело! Я хочу танцевать! Много танцевать и петь! – прокричала и вновь рассмеялась.

На меня травка не действовала в первый раз, а вот её штырило не по-детски сейчас.

– Не сомневаюсь, – ухмыльнулся и, сев на песок, потянул Дженни за собой, вынуждая её сесть между моих коленей.

– Ауч! – прошипела она от боли, когда приземлилась.

– Прости, – сразу извинился, понимая, что больно ей из-за моих резких движений, и, обхватив одной рукой её за живот, начал успокаивающе поглаживать. Дженни смолкла и сильно напряглась. Но и не удивительно. Если со мной был её первый поцелуй, то и такие объятия ей были вряд ли знакомы. Откуда-то в груди разлились нежность и трепет, и захотелось сжать её ещё сильнее, но побоялся снова сделать больно.

С ней в очередной раз я совершенно забыл, что где-то там у меня есть девушка и другая жизнь. Я не был примерным парнем, но никогда не изменял Глории. По крайней мере, находясь в отношениях. В голове была установка: захочу чего-то нового, надоест, сначала покончу с Глорией. И мне не хотелось…

Но, дьявол! Какого тогда творится со мной сейчас? Когда я могу думать только о сидящей рядом девушке? Когда наслаждаюсь другой? Когда в это мгновение хочу прикасаться и ощущать рядом только её, а не кого-то другого? Не понимаю себя, и даже не хочу об этом задумываться.

Вдохнул запах с её волос и прикрыл глаза. Странно, спустя целый день, заплыв в океане и костёр, от неё всё ещё приятно пахло. Вкусно. Вдохнул ещё раз, глубже, и наконец смог распознать, что это был за запах.

– Вишня.

– Что за вишня? – заинтересованно подняла голову Дженни, всё ещё шумно дыша после танцев.

– Ты пахнешь вишней, – аккуратно переложил длинные волосы на одну сторону и вдохнул ещё раз, но уже у основания шеи. И здесь он был ещё насыщенней – не мог надышаться. Она напряглась ещё больше, буквально съёживаясь. – Расслабься, – тихо сказал ей на ушко. – Я тебя не съем, всего лишь понюхаю.

После чего Дженни хихикнула и, наконец, начала расслабляться. Так-то лучше.

Вскоре она и вовсе откинула голову мне на плечо, стала поглаживать мои руки, лежащие на её животе. Начала рассказывать мне о своём папе, снова о гадалке и о том, что теперь она должна была найти человека, который поможет ей избавиться от проклятия. На что я еле сдерживался, стараясь снова не рассмеяться. Ведь она так серьёзно об этом говорила, что я решил не рушить её убеждения. Я даже проникся и почти поверил. Почти.