– Я просто знал, что искать, – ухмыльнулся наш друг.

Мы выпили немного шипучего вина, которое скорее бодрило, чем пьянило (такие нынче ГОСТы на алкоголь) и закусили апельсинами, которые были кислыми до умопомрачения, но зато настоящими. После чего отправились поглядеть на Ромино приобретение.

Роман оставил свой авик прямо посреди парковки, заблокировав всех наших соседей. Машина и вправду была хороша. По форме авиамобиль напоминал букву «V». Сверху из корпуса выдавался каплевидный купол кабины из прозрачного нано-стекла. Цвет обшивки мне понравился: ярко-вишнёвый сверху, он переходил в благородно-винный у линии борта.

– Фирма «Асф», модель «Летящий Ви», – безошибочно определил Димка. Роман весь засиял от его одобрительного взгляда.

– Я назвал его Арчи, – сказал он с такой нежностью в голосе, будто это был его родной сын.

– Проверим, заслуживает ли машина имени, – деловито сказал Димка, направляясь к кабине пилота.

– Это обязательно? – уточнил я.

– Конечно. Разве можно пропускать тест-драйв от самого великого мастера механизмов? – Роман откинул одну из движущихся панелей купола и забрался на заднее сиденье. – Так ты с нами?

Я вздохнул. Что мне ещё оставалось?

Димка рванул с места, сразу дав вертикальный взлёт. Нас вдавило в кресло. Мысленно я поблагодарил небеса за то, что успел накинуть на себя магнитный ремень. Знал бы я, что Димка, спокойный и интеллигентный человек, окажется таким лихачом – в жизни бы не сел с ним в машину!

Арчи пулей понёсся между домов. Димка спокойно жал на рычаг, постепенно сдвигая его к максимальному значению. Лицо его оставалось безмятежным, словно он пил чай у себя на кухне.

Огни за бортом превратились в сплошную пёструю ленту. Уши заложило. Четыре двигателя издавали мерный рокочущий шум, указывавший на их полную отдачу.

– Теперь крен, – сказал Димка.

– Нет! – вырвалось у меня.

– Давай! – Роман весело засмеялся и пихнул меня локтем.

Мир сделал сальто. Димка обвёл машину вокруг крайней точки правого крыла, словно циркулем вычертив окружность.

– Штопор, – сообщил наш пилот. Мир перевернулся трижды, да так быстро, что я даже не успел испугаться, увидев под собой город сквозь прозрачный купол.

– Ну и хватит, наверное… – Димка замедлил ход, переводя авиамобиль в режим автопилота. Жужжание двигателей тут же прекратилось, и стало тихо. Наш друг перебрался на заднее сиденье, уступая место Роме.

– Ну, с боевым крещением, как говорится! – сказал он, блаженно растянувшись на мягком пенотеновом кресле. – Хорошая у тебя машина. Двигатели отличные, по их звуку слышно, что калибровка в норме. Шумоизоляция, правда, не очень, но, в конце концов, это же не спортивная модель.

Роман широко улыбнулся, довольный Димкиным вердиктом. Вынув из кармана портативный майндсаунд, он бросил её нам.

– Поставьте что-нибудь, а?

– Полагаешься на мой вкус, дорогуша? – усмехнулся Димка, подключаясь к аппарату. Раздался лёгкий шум, а затем в салоне зазвучал голос Дэвида Боуи.

– Сойдёт для начала, – отозвался Роман.

Авиамобиль полетел быстрее. Мы кружили вокруг старого центра Москвы. Рома заложил крутой вираж и спустился ниже. Между небоскрёбами образовался просвет, и нашим глазам предстал колоссальных размеров стеклянный купол, под которым угадывалась Красная площадь. Перекрёстный свет шестидесяти четырёх прожекторов высвечивал древние стены Кремля.

Помню, когда в тридцатые годы перестраивали город, Красную площадь со всеми её зданиями решили законсервировать до лучших времён. Из-под купола был выкачан весь воздух, и теперь символ Москвы спрятан среди плотно обступивших его домов, словно памятник полузабытой истории, и если бы не круглосуточное освещение, большинство жителей бы даже не подозревало о его существовании.