Спустя мгновение открывается пассажирская дверь, впуская внутрь салона пробирающий до костей бодрящий холод. Зябко ёжусь. Натягиваю куртку повыше, пряча нос в воротнике. Алекс едва различимо вздыхает, заполняет собой пространство машины, разбавляя древесным ароматом и нотками табака витающий вокруг меня воздух, заряженный морозной свежестью и запахом новеньких кожаных чехлов. Его руки отстегивают ремень безопасности, поправляют куртку на мне, оплетают моё тело и с лёгкостью вытаскивают наружу. Прохладный нос мужчины касается моего виска, ненавязчиво зарываясь в волосах и незаметно втягивая аромат. Чувствую, как расплывается улыбка на его губах.

— Не боишься, что уроню, притворщица? — щекочет висок дыханием.

Голос с хрипотцой вынуждает расслабиться и прильнуть к напряжённому торсу каждым миллиметром моего трепещущего тела.

— Неси на здоровье, — крепче обнимаю за шею, пряча довольное лицо на его плече. — Сам же напросился...

— София... — в голову проникает его хриплый смешок. — Я ведь могу и передумать, взять и опустить на землю... Кажется, где-то там валяется твой утерянный страх.

— Джентельмен так не поступит, — прикусываю сквозь свитер твёрдую трапециевидную мышцу, отбирая у Алекса дыхание. — У меня ноги затекли. Я не могу ими пошевелить, — полушёпотом ввожу в курс дела.

— Предлагаешь, сделать тебе массаж икр, размять каждый пальчик на ножках, растереть стопы? М? — пальцы Алекса сильнее вонзаются в мою плоть. Жар, исходящий от его рук, ощущаю даже через одежду.

— Ммм... — стону, предвкушая настоящее блаженство. — Было бы здорово, но нет. Ты попросишь плату, а я с сегодняшнего дня безработная и нищая, как церковная мышь. Кстати, всё по твоей милости! Ни ботфортов.., — задумчиво тяну, — ни сумочки от «Valentinо».., прям иждивенка какая-то.

— Со... Ты сама виновата, — хохочет гаденыш, направляясь в дом. — Иждивенцами не являются временно безработные трудоспособные люди. Ты могла бы отработать, но! Готовить ты не умеешь, для секса не расположена, чем ты можешь мне отплатить, намекая на столь дорогие подарки?

— Могу изнасиловать твой мозг, довести его до эстетического оргазма, дефилируя в хлопковых трусах с принтами, которые ты заценил. Выбирай: котики или хомячки?

Алекс, поскользнувшись на ступеньках, едва не приземлился на пятую точку, но смог снова поймать равновесие, удержал меня на руках, недовольно пробормотав:

— Тогда инсульт нижней головы с глубоким обмороком мне точно обеспечен...

Алекс.

Внёс её в дом, словно новоиспечённую жену! Захлопнул ногой дверь. Бог мой, до чего я докатился? Она же манипулирует мной, как факир коброй. Это заметно невооружённым взглядом. Я планировал уикенд для физического удовольствия, а не медовый месяц! Русская, одним словом, что тут скажешь.

— Ужин приготовишь? — осторожно интересуюсь, опуская Софию на диван. Поправляю за её спиной декоративную подушку. В небольшой прихожей витает холод. Она неохотно разжимает объятия, кутаясь в мою куртку. Заботливо накрываю сверху пледом. В таких местах даже эти мелочи предусмотрены для временных жильцов. Радует, что девчонка сама тянется ко мне, а это значит, что делить одну спальню на двоих нам будет намного проще. Или я всё-таки ошибаюсь?

— Ты разжег каминную топку? — расслышав треск горящих поленьев, без лукавства удивляется София. Отстраняюсь от неё, довольно наблюдая сквозь закопченную стеклянную дверцу за танцем языков пламени. — Когда же ты успел?

— Пока ты притворялась спящим удавом, — хмыкаю, переводя взгляд на винтовую лестницу наверх. — Наша спальня на втором этаже. Одна на двоих...