Он положил одну руку поверх двери, а второй сжал ручки большой модной сумки коричневого цвета.

– Не думай, что эта поездка что-то изменит, – чуть помедлив сказал Джоэл.

Я вылезла из машины игнорируя пышущую злобой физиономию. В глазах защипало от слёз, но я упорно делала вид, что мне всё равно. Турбаза, на которую мы из года в год ездили всей семьёй, состояла из трёх домов, домика администрации, где жил дедушка вдовец, и общей столовой, где поочерёдно готовили все гости. Раньше мы ездили в начале июня и соседствовали с двумя милыми семьями, одной из которых была пожилая пара, а другой семья с тремя близнецами. В этом году поездку на месяц отложили, а это значит, что тот, кто поселился в третьем доме нам совершенно неизвестен. Впрочем, меня это волновало мало, я не собиралась участвовать в общих посиделках. Вытащив рюкзак и сумку с ноутбуком, пошла к хозяину базы, бросив родителям:

– Я займу ту же комнату.

Пройдя по заросшей травой дорожке до небольшого бревенчатого дома, состоящего из двух комнат и кухни, поднялась на крыльцо и поставила вещи на пол. Колокольчик, выполнявший функцию звонка, был заменён на обычную белую кнопку, что меня несколько удивило: дедушка Роб не любил всяких примочек, поэтому пользовался наиболее простыми в обращении вещами. А уж домофон с камерой, так и вовсе бы не стал ставить. Неужели, сменился владелец?

Я нажала кнопку и приподняла козырёк кепки. В домофоне щёлкнуло и раздался грубый мужской голос:

– Кто?

– Простите, меня зовут Диана Джонс, моя семья каждый год здесь отдыхает, правда, в этом году мы приехали на месяц позже. Могу ли я получить ключи от второго домика?

– Исключено.

– В смысле? – опешила я. – Дедушка Роб дал нам письменное разрешение приезжать сюда отдыхать. Могу я попросить вас позвать его?

– Дедушка умер полгода назад. – Послышался тяжёлый вздох и дверь открылась.

На пороге стоял крепкий парень лет двадцати с чёрными, взъерошенными волосами и отпечатавшейся полосой на щеке. Спал, что ли? Почесав затылок, он зевнул:

– Турбаза закрыта. Через месяц здесь всё снесут.

– А вы кто? – невежливо поинтересовалась я.

– Робин. Роб был моим двоюродным дедом и оставил по завещанию это место мне. Так что разворачивайтесь назад.

– Это же замечательно, – прошептала я и сняла кепку. Неужели, план матери всё-таки дал трещину?.. – Нет, это просто потрясающе. – Схватив Робина за руку, я затрясла её с неистовой силой. – Послушайте, сейчас сюда придут мои родители, скажите им всё то же самое, только с большей трагедией, чтобы наверняка поверили.

– Да без проблем, – Робин удивлённо хмыкнул и растянул губы в улыбке. – Не хотела ехать?

– Есть такое. – Отпустив его, я прислонилась спиной к стене и вздохнула: – Очень надеюсь, что мне не придётся…

– Что?

– Да так, – уклончиво ответила я.

Пока мы разговаривали, к нам потихоньку стали подтягиваться все остальные. Папа, верный себе, тащил все вещи, а мама как всегда старалась захватить всё внимание, и сейчас, с улыбкой рассказывала что-то Грегори. Который, к слову, был этому не очень рад, но терпел, следуя каким-то своим принципам. Сам виновник моего настроения шёл позади всех, засунув руки в карманы длинных шорт. Из-за прошедшего ранее дождя его ноги, обутые в простые сандалии, промокли, и гримаса отвращения, нарисованная на, холёном без единого изъяна, лице, грела мне душу. Вот сейчас, как обломается всё, и я спокойно поеду домой, а там уже можно будет с холодной головой обдумать предстоящий побег. В предвкушении обратной поездки я тихо рассмеялась и закинула голову назад. Жалко Роба, классный был дед, всегда рассказывал интересные байки и истории из своей жизни.