– Спасибо, хорошо. Весёленькая, давление нормализовалось.

– Люба, а ты слышала про списки в интернете?

– Нет, ничего не слышала.

– Дорогая моя, сейчас все сидят у голубых экранов, ищут своих пропавших в войну родичей. У меня в отделе сотрудница дедушку своего нашла.

– Да ты что?!

– Да, они его давно перестали искать, надежду потеряли, и вот нашли в интернете. Хочешь, попросим её, у нее сын хорошо в этом разбирается и имеет свободное время, уже двоих нашёл. Ты можешь мне написать сведения об отце?

– Конечно, Аня.

– Давай, пиши. Я прямо сейчас позвоню, по сотовому, всё продиктую, а вдруг?

На бумажной салфетке чёткими печатными буквами Любовь Тимофеевна написала фамилию, имя, отчество, место рождения, номер воинской части, – всё, что наизусть знала об отце. Её охватило непонятное волнение, как дуновение далекого прошлого, в котором жили она, её родители. Она никогда не видела отца. Родилась перед войной, когда родители уже потеряли надежду иметь ребенка. Ей было шесть месяцев, и отец ушел на фронт, писал, остались зацелованные ею и мамой письма, где он с такой любовью расспрашивал о своей доченьке. Как-то спросила маму, почему она больше не вышла замуж, никто не встретился?

– Встречались, звали замуж, но я Тимушку ждала. Ко мне никто, кроме него, никогда не притронулся. Любовь! Настоящая, чистая, вечная. И её Любовью назвали.

– Это ты, Любушка?

Что она будет делать без этого голосочка? Но мама и об этом думает:

– Любушка, я не Кощей Бессмертный, когда Господь призовет, уйду. Ты всегда должна об этом помнить и ничего не бояться.

– Мам, давай не будем о грустном.

– Это неправильно, детка. В смерти нет ничего ужасного, её заслужить надо. Даже если преждевременно Бог допустил, может, предотвратил жестокую судьбу, когда смерть легче жизни. Добрую светлую душу Господь знает когда забрать, а о злой всем близким молиться надо.

– Хорошо, мамочка. Ты у меня – ангел!

– Безгрешных нет…

– …Мамуля, встречай, это я. Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, слава Богу.

– Лекарства все приняла?

– Да, всё сделала.

Вдруг действительно удастся узнать об отце. Как-то надо её подготовить, чтоб не переволновалась. Сколько они пытались его разыскать, слали запросы в разные военкоматы, министерства, даже Хрущову и Брежневу писали, все безуспешно.

– Мамуля, а я Аннушку Светенко в скверике встретила.

– Правда? Как она?

– Хорошо. Мама, она мне рассказала, что после Девятого Мая в интернете появились списки погибших и без вести пропавших, и люди находятся.

– Господи, хоть бы наш нашелся, я б могилке его поклонилась. Ты попросила Аннушку, чтоб помогла нам?

– Да, мама, я дала все координаты папы.

– Ты моя умница.

Во время ужина мама была в приподнятом настроении, улыбалась, даже морщинки разгладились. Любовь Тимофеевна заволновалась:

– Ты только сильно не обнадеживайся, мамулечка, ладно?

Спустя две недели Любовь Тимофеевну на работе позвали к городскому телефону.

– Люба, это я, мама.

– Что случилось, мамочка?

– Люба, ты должна прийти домой.

– Мама, тебе плохо?

– При первой возможности иди домой.

Не шла, почти летела. Не дай Бог, криз или с сердцем что.

– Мамуля, это я!

Тишина. Ворвалась в её комнату. Калачиком её старушечка лежала в постели.

– Кажется, дышит.

В руке зажат листок. Осторожно вытащила, разгладила.

– …Село Большое Смоленской области, номер могилы… номер школы… которая закреплена по уходу.