И что я сделал? Взял, конечно. 

Она что сделала? Меня взяла, заняла все мои мысли, пробралась в сердце и притаилась там. И на руках приятное ощущение шелковистых волос… Эти волосы!

— А если бы сорвался?! — крикнул мне в лицо Саныч, выводя из любовного марева.

Иногда даже кажется, что если упаду, не разобьюсь.

— Взглядом оценил, куда падать буду, если сорвусь. Неинтересно, рядом пожарная лестница была, подо мной козырёк крыльца, — спокойно ответил я.

Жив бы остался в любом случае.

Знаю, у многих кровь леденеет даже смотреть на такое, но Саныч привык. Я окна последний раз в люльке без страховки мыл, дотягивался, балансируя на двадцатом этаже, держался одной рукой и одной ногой.

Чуть не уволил. Больше не буду так.

Меня не понимают. Да всё в порядке, ребята. Я же себя понимаю, у меня с врачом-специалистом всё по полочкам разобрано. А то, что кто-то имеет своё мнение на мой счёт, пусть засунет его себе в зад.

Я таким образом даю выход негативным эмоциям и разряжаюсь. Выплёскиваю свою внутреннюю напряжённость. Саныч говорит, чтобы я не смешивал работу с экстримом. Но не увольняет. Матерится часто.

Ещё во мне есть агрессия, направленная на себя. Здесь никто не поможет. Меня можно сравнить с курильщиком. Да, знаю, плохо, может привести к смерти. Но мне плевать. Я получаю удовольствие. Именно этот момент моего начальника и напрягает. Он мне и горный велосипед предлагал, и гонки на машинах… Последние я вообще не люблю, потому что однажды под кайфом попал в аварию, сам убился и девчонку чуть не убил. У меня всё теперь под контролем. Голова ясная.

Ну и в причинах, конечно, детские комплексы, где я всегда у папаши слабак, сопляк и ничего не стою. Вот и доказываю что-то, что именно — сам не понимаю.

Экстремализм (не путать с экстремизмом) делает из меня человека. Я не употребляю, не спиваюсь, не лезу в петлю, хотя даже врачи были удивлены, что у меня есть желание жить. И адреналин-гормон тоже вштыривает.

— Ты уволен. Приказ сегодня подпишу. Заедешь в понедельник, возьмёшь трудовую книжку, и расчёт сделаем тебе.

— Из-за девушки? — я немного опешил.

— Влад, когда я спросил, всё ли с тобой в порядке, ты ответил, что здоров. Психиатру не сказал, что стоишь на учёте. А сам со справкой.

— Сан Саныч, — возмутился я. — Так это же депрессия затянувшаяся была, потом после аварии апатия. Голова-то на месте, просто тосковал.

— Депрессия, Влад, это психическое расстройство, угнетённое состояние, безразличие, утрата способности получать удовольствие. И полное наплевательство на окружающих. Ты меня пугаешь, мне самоубийцы на работе не нужны.

— Я не …

— Приказ понял?! — рявкнул Саныч. — Да, ты лучший работник, но ты не контролируешь себя.

— Я здоров.

— Нет. Ты обманул нашего врача. Он уверен, что ты бывший нарик. Злоупотребление психоактивными веществами приводит вот к такой херне, как у тебя.

Он отвернулся. Пацаны с сочувствием смотрели на меня.

Я им помахал, уныло тряхнул рыжей чёлкой.

Вот так хочешь стать независимым  от прошлого, оно тебя нагоняет и пинка под зад. Нет, мне не особо нужна работа, отца моего нет в живых, его миллиарды поделили родственники. Жалостливые оказались, не стали трепать мои банковские счета. Я, в принципе, могу не работать, но мой врач (а мой врач исключительно психиатр) советовал попробовать начать обычную жизнь. Поэтому у меня разбитая тачка, квартиру я снимаю не в городе, а в посёлке, и меня, сука, уволили с работы, которую я обожал. А ещё девушка, которую я реально захотел, меня выставила из своего кабинета, предварительно отдав мне свою девственность.

Что такое невезет и как с этим бороться...