«Может и с Димой удастся поладить? Просто, надо взять себя в руки, сосредоточится. Я, что не смогу справится с двадцатилетним пацаном? К любому ученику можно найти подход».

Раньше, никогда, не сомневалась в правильности этого утверждения, но сегодня теория лопалась, как мыльный пузырь. Я, с опаской, покосилась на Дмитрия. Он, вальяжно развалившись на кровати, хитро, с прищуром, продолжал нагло меня разглядывать, всем своим видом показывая, кто здесь хозяин положения.

«Всегда есть исключения из правил», ‒ вздохнув, мысленно процитировала не менее любимое мной высказывание, и, смирившись со своей не завидной участью, решительно шагнула в комнату, собираясь произнести заранее подготовленную речь, но Дмитрий меня опередил.

‒ Конечно, лисичка, найдем, обязательно найдем, общий язык, ‒ сказал он, подмигнув.

Я закатила глаза. Ну, вот, опять лисичка, ничего удивительного.

‒ Банально, молодой человек, не ожидала от Вас…

‒ Дмитрий, ‒ повысила голос, впервые за вечер, Лидия Павловна, ‒ я тебя предупредила, второго раза не будет!

И, зло, посмотрев в сторону сына, вышла, оставив нас наедине.

Как только закрылась дверь, хозяин комнаты опять уставился в планшет, выражая тем самым полнейшее безразличие к происходящему.

‒ Приступай, лисичка, я слушаю.

‒ Дима, меня зовут Евгения Владимировна, но, так как у нас небольшая разница в возрасте, можешь ко мне обращаться, просто, по имени.

‒ Ха, ‒ заинтересовался он, и, даже, отбросил в сторону свою игрушку, ‒ небольшая разница говоришь? Да тебе тридцатник, не меньше. До таких «опытных» женщин я еще не добрался, хочешь попробовать молодое горячее тело? Твои ровесники-то уже, наверное, обрюзгшие, ленивые тюлени, а я накаченный, заводной, всю ночь будем предаваться страстному сексу. Соглашайся, от такого предложения не отказываются, больше предлагать не стану!

Он, многозначительно, поиграл бровями, затем, загоготал, радуясь своей «оригинальной» шутке.

‒ Во-первых, Дима, ты ошибся: мне двадцать шесть лет. Во-вторых, не смотря на очень заманчивое, по твоему мнению, предложение, я, все-таки, откажусь от бурной ночи, зато согласна приступить к моим непосредственным обязанностям, то есть к занятиям.

‒ Ладно, валяй, ‒ разочарованно произнес студент и, вновь, потянулся к айпаду.

‒ Мне необходимо и твое участие. Я, надеюсь, мы поладим.

‒ Поладим, поладим, ты начинай уже, Женя, ‒ сказал он, не отвлекаясь от планшета.

Два часа пролетели незаметно, и одно я поняла точно: у Дмитрия не было проблем с произношением, и он прекрасно знал грамматику, но, видимо, намеренно заваливал предмет. О чем, естественно, поспешила сообщить Лидии Павловне, когда спустилась со второго этажа. Она, с нетерпением, ждала меня в холле.

‒ Ну как? Очень плохо?

‒ Отнюдь, у Вашего сына все замечательно с английским. Он может хоть сейчас сдать экзамен на отлично и без моих занятий, но, просто, этого не хочет. Какую преследует цель? Не могу сказать. Вам, как матери, возможно, известно больше.

‒ Я так и думала. Он же умный мальчик, но упрямый, все наперекор делает.

‒ Может быть, это не мое дело, но вы не пробовали с ним поговорить, выяснить, кем он хочет стать в будущем, а если ему и не пригодятся знания иностранных языков?

‒ Английский, в наше время, нужен всем, ‒ сказала она твердо, поджав губы. ‒ Но, Вы правы, Евгения Владимировна, это наши семейные дела. До четверга, всего доброго, наш водитель отвезет Вас.

Она, явно, выпроваживала меня из дома, чему я была, несказанно, рада.

‒ До свидания, Лидия Павловна, ‒ попрощалась в ответ, выдавив из себя улыбку.

Быстро одевшись, почти бегом, выскочила на улицу. Мне срочно нужен был глоток свежего воздуха, накаленная обстановка давила, и, только, когда автомобиль, плавно, тронувшись с места, повернул в сторону города, облегченно вздохнула и блаженно закрыла глаза.