– Проходи, Джоанна, – добродушно пригласил мэр.

Девушка чуть расслабилась и проследовала к столику, чтобы поставить на него поднос.

– Гроттель унеси, я не пью, – попросил он чуть уныло, взглянув на меня вопросительно.

– Я уж тем более. Служба, – указал на металлический значок шерифа на груди.

Девушка послушно забрала бутылку, стрельнув в меня взглядом зеленых глаз, в глубине которых я отчетливо различил неприязнь.

– Мариан сегодня выступает? – спросил мэр, обратив взгляд к залу, где только что притушили свет.

– Да, сейчас выйдет, – тоненьким голоском сообщила девушка и попятилась к выходу.

Я проводил её взглядом, прикидывая про себя причины такого отношения, и не глядел на сцену. Может, в городе не рады представителям власти? Но все мысли выбило из головы, когда слуха коснулся нежный напев. Я обернулся, подавшись вперёд, и увидел её…

Девушка замерла по центру сцены. Невыносимо печальная и нереально прекрасная. Блестящие пряди рыжим золотом стекали по её плечам. Зелёный шёлк обхватывал стройное тело, словно вторая кожа, подчёркивая все достоинства и скрывая так много, что в душе поднималась досада. Голову девушки венчала серебристая диадема, сияя так же ярко, как и её глаза. Красавица пела, возведя руки к парящему над ней фонарю, изображающему луну, с её ладоней сыпались алые лепестки цветов. Нежный голос, казалось, проникает в сердце, в самую душу, наполняя её необъяснимым трепетом. Я сидел, замерев, и раз за разом оглядывал прекрасную незнакомку, не в состоянии оторвать от неё взгляда. И отмер только тогда, когда под громкие аплодисменты она покинула сцену.

– Кто она? – хриплым шёпотом спросил я у тоже только что отмершего мэра.

– Мариан. Истинная жемчужина этого города, – на губах Кирсана мелькнула хищная улыбка.

Но в этот момент я был не в состоянии оценивать причины подобной гримасы. Сейчас моими мыслями владела одна единственная девушка, и, будь я проклят, если она не станет моей сегодня же.

С этой секунды внезапное задание заиграло новыми красками.

/Мариан/

Немного ранее.

– Ну что там, много народу? – спросила из-за спины Нинья – одна из ведущих актрис театра.

Я выглядывала из-за шторы, скрывающей узкий вход в подсобку, и присматривалась к разряженной публике, заполняющей главное фойе театра. В нашем городке было не так много мест, где местные аристократы могли блеснуть привезёнными из столицы нарядами и драгоценностями, потому перед представлениями женщины выглядели наряднее самих актёров. Камни и благородные металлы сияли, отражая свет газовых ламп. По словам прибывшей на прошлой неделе из столицы миссис Анриэ, сейчас в моде синий цвет, потому от его обилия в туалетах местных дам рябило в глазах.

– Очень много, – шепнула я и тихо вздохнула, когда мне под руку нырнула Джоанна, моя младшая сестра.

Она задорно подмигнула мне зелёным глазом, встряхнула рыжей гривой волос, вечно находящейся в беспорядке, и показала язык в ответ на моё возмущение. Здесь слишком тесно для двоих, но у моей дорогой родственницы своё мнение на этот счёт.

– Смотри, и твой старикашка здесь, – скривилась малышка Джо, как мы часто её называли.

И хоть она давно уже не маленькая, а фигура её с каждым днём становится всё женственнее, от прозвища так просто не избавиться.

– Он не мой, – с кислом миной на лице отозвалась я, приглядываясь к только вошедшему в фойе мэру.

На самом деле, старикашкой его могла назвать разве что моя сестра. Статный и обходительный, он умел располагать к себе людей, нравиться окружающим с одной доброжелательной улыбки. Природа наделила его приятной внешностью. Светлые чуть вьющиеся волосы всегда были уложены в аккуратную причёску, лицо гладко выбрито, а одежда идеально выглажена. Редко что выбивалось из совершенного облика.