- Друг, не вариант, говорил тебе уже, - выразительно округлил он глаза в сторону Светочки, - Старицкая – верная дорога к военкому. 

- Мне не страшно, - рассмеялся я, переводя взгляд на другую девчонку. Тоже красивую, с аппетитной жопкой. Но абсолютно не вставляющую. Никак. Вот чего за печаль такая внезапная? Все же хорошо у меня было с этим вопросом!

- Ты служил? – удивился Олег. 

- Типа того, - неопределенно пробормотал я    и получил  уважительный кивок в ответ. 

Типа, понятно все. 

Так и хотелось заржать в голос. 

Что тебе, сосунку, маменькиному сынку, может быть понятно? Что? 

У нас с Олежей разница пару лет в возрасте. А в жизненном опыте – века. 
И не в мою пользу это все сейчас. 

Потому что уже понять успел, нет легкости. И в общении туплю, веду себя, как старик, годами умудренный. 

Мое первоначальное веселье, мой настрой на победу… Все куда-то улетучилось. 
Наверно, в самом деле, Светик-семицветик виновата. 
Она не сможет исполнить моих желаний, и от этого паршиво. 
Пришлось прям силой себя в чувство приводить. 
Переключаться. Разговаривать с парнями. 
Ржать над тупыми шутками. 
Многозначительно молчать на всякие вопросы, типа весь такой загадочный и деловой. 

И стараться не смотреть в сторону рыжей макушки. 
Периодически у меня чесалась щека, та самая, которой был повернут к столику Светика. Она на меня смотрела. Не прямо, а так… искоса. Изучая. Зеленым взглядом прожигая. 
И черт… Меня это заводило. И мешало одновременно. И нервировало. И…

И вообще, какого хера я как баба? 

Короче говоря, я разозлился… И слился. 

Вернее,  попытался слиться. 

Придумывал, пока ехал к себе в съемную хату, как могу отвертеться от этого всего. Потому что, судя по настрою моему дерьмовому, не работа это будет, а беда. 
Проблема на проблеме. 
Как вот, скажите, нормально заводить связи, находясь с ней под одной крышей? Пусть и огромной универской? 
Зная, что она вот – тут. Через этаж. Через коридор. Через стену. 

И ведь нормально меня уже отпустило после нашей первой встречи! 
Вообще про нее не думал!
Хотя, руки иногда ощущали фантомную тяжесть ее тела, хотя, какая там тяжесть? Смешно. И то, как она дрожала тогда, прижимаясь. И ярость мою бешеную, когда дрался за нее. 
И то, как брат ее, подполковник, до охерения серьезный чел, кстати, пытался забрать ее у меня из рук, а она только сильнее жалась. И лицо у меня на груди прятала. 

А мне это нравилось очень. Правильно я тогда себя ощущал. Защитником. 
Именно ее защитником. 
Хотя, дрался не только за нее, конечно же. 

Там еще   в заварушку мелкая Снежинка, подружка Светочки-конфеточки, вплелась. И моя малая сестренка. 

Правда, сестренка у меня сама кому хочешь  вломит так, что мало не покажется, но в любом случае, защищать-то ее я всегда буду. 

И в тот раз защищал. 

Но эмоции такие правильные, мужика-защитника, испытал только, когда Свету, испуганную и ничего не понимающую, на руках держал. 

Это было что-то древнее, как сказала бы моя умная, не в меня, сестренка, атавистичное. 

Типа, доминирующий самец. Ото всех других отбил, на плечо взвалил и в пещеру -  трахать законную добычу. 

И у меня, кстати, чуть было с этим не сложилось! 

Если б не братишка ее, упертый мент, то… 

Но не сложилось.                                                                                                                                

Светочка-конфеточка попала в больничку, а мы с сестренкой – в полицию. 

Так оно все и завертелось.                                                                                                                
Не развертится теперь никак.