– И вот еще что интересно: можно ли эту инфекцию использовать, например, при создании биологического оружия?

Лицо поляка исказила гримаса неподдельного испуга.

– Простите, млада пани, вы не будете возражать, если я ненадолго покину вас? Мне надо сделать пару звонков. Буквально две минуты…

Не дожидаясь ответа, он поспешно встал, перекинул плащ через руку и, не забыв на прощанье приподнять шляпу, ретировался резвым аллюром.

Даша озадаченно смотрела вслед удаляющемуся дорогому костюму. Реакция доктора ее расстроила: наверняка это заболевание серьезнее, чем она предполагала с самого начала, иначе как объяснить столь стремительный побег? Да еще телефон разрядился. Так хоть бы почитать можно было.

В желудке неприятно бурлило. Пить на голодный желудок, такое себе. И зачем только она согласилась лететь в Москву? Ведь они с Паэгле особо даже не дружили. Единственное, что их хоть как-то объединяло, так это любовь к биологии и совместные поездки на школьные олимпиады. И если Паэгле занимала там первые места, демонстрируя исключительные для школьника знания, то она довольствовалась более скромными результатами, из которых второе место на городской олимпиаде было самым значительным. И то, если говорить откровенно, в этом была заслуга скорее их преподавателя биологии, которая, будучи влюбленной в свой предмет, сумела заинтересовать даже самых далеких от пестиков и тычинок.

Даша вздохнула. Нет, что ни говори, а школьные годы и школьных друзей просто так из жизни не вычеркнешь. Как можно отказать человеку, с которым бок о бок провел целых десять лет? Она снова вздохнула. Жаль только, что после школы они так редко встречались. Как сложилась судьба одноклассников? Взять ту же самую Паэгле – как она сейчас живет, чем занимается?

Приятный, но надоевший до зубной боли голос диктора, объявил очередную задержку. Прикрыв лицо руками, Даша застонала и сползла с кресла.

– Чтоб вас всех цихлазома одолела…

Ошалевшая от полусуточной задержки и бутылки вина на голодный желудок, Даша вышла в темноватый мрачный зал прилета аэропорта Шереметьево, едва волоча ноги. Она так устала, что почти не помнила, кто ее должен встречать и должен ли вообще.

– Рыжая, ты куда?

Нетвердым, расфокусированным взглядом Даша обвела пеструю толпу встречающих. После окончания школы прошло больше десяти лет, но Юльку она узнала сразу: высокая, стройная, с неизменным аккуратным каре светлых волос и умными глазами за тонкой оправой очков. Лицо спокойного, уверенного в себе человека. Ну, может, сухие, без намека на помаду, губы сжаты чуть плотнее обычного.

– Юлька, привет! – Сумка выпала из обессиленных рук. – Извини, что сразу не заметила. Ты совсем не изменилась.

Даша замялась, не зная, как приветствовать школьную подругу. Обниматься – глупо, они и раньше никогда не обнимались, да и опасно, вдруг эта цихлазома все же заразная. Руку пожать – еще глупее.

По счастью, Паэгле сентиментальностью не отличалась, она просто кивнула и сделала короткий жест в сторону выхода:

– Идем быстрее, я второй раз в аэропорт приезжаю. Самолет на двенадцать часов задержали. Безобразие. Угораздило тебя именно этим рейсом вылететь.

И хотя особой вины за собой Даша не чувствовала, все же принялась автоматически оправдываться:

– Я хотела побыстрее. А оно, видишь, что получилось… Как ты себя чувствуешь?

– Отвратительно.

Наверное, сразу спрашивать было не очень деликатно, но Даша так извелась, что просто не смогла удержаться:

– Послушай, а эта цихлазома…

– Она умерла. – Юлька подошла к машине и чирикнула сигнализацией. Кнопки всех четырех дверей новенькой вишневой «Мазды» дружно подскочили.