– Что такое дефекты?

– Нарушение у них произошло на генном уровне. Например, нога на голове выросла…

Антошка распахнул глаза и заморгал часто-часто.

– Класс!

– …И будь они гермафродитами, то есть размножались, ммм… не выходя замуж, как улитки, например, или пиявки… Не важно. В этом случае они родили бы деток, в которых их уродства повторились, понимаешь?

– Да. У курочки с ногой на голове, родились бы цыплята, которые могли ходить вверх ногами.

Теперь уже заморгала няня.

– Да. И это очень неудобно. А так приходит петушок и выбирает самых здоровых курочек. Таким образом происходит естественный отбор.

– Зачем? Чтобы ноги только из попы росли?

Даша сморгнула еще раз.

– Желательно. Когда из попы растет что-то другое, ничего хорошего из этого не получается. Короче. В продолжении рода должны участвовать только здоровые особи. Понятно?

Мальчик слушал очень внимательно.

– Это понятно. Только непонятно как отличить котенка-мальчика? Чем он от девочки отличается?

В который раз Даша прокляла свою мягкотелость. Ну не могла она при семилетнем ребенке с серьезным лицом произнести слово «пенис»!

– Детородными органами, – кое-как промямлила нянька.

– Какими органами?

– Детородными. Теми, которые отвечают за рождение деток.

– А какие отвечают?

Даша повела головой, словно хотела запихнуть ее в плечи и до вечера не вынимать:

– Те же, что и у людей. – И поскольку мальчик молчал, спросила с отчаяньем: – Ты же знаешь, чем дяди от тети отличаются?

– Бородой?

От дальнейшего кошмара ее спас начавшийся мультфильм.

Лежа с холодным компрессом на лбу, Даша листала затертый до дыр дарвиновский труд о происхождении видов на земле. Дверь распахнулась, и в освещенном проеме показалась худощавая фигура.

– Привет, Рыжая. Что ты понарассказывала моему сыну?

Конопатые щеки осветил румянец.

– Он сам меня спросил.

– О чем?

– Чем мальчики отличаются от девочек.

– Так и рассказала бы. Что за чушь ты ему несла, какие еще ноги на голове? Теперь ребенок требует от меня такую курицу.

Даша сняла с головы компресс.

– А на ком мне было объяснять? На себе, что ли? И вообще, я все правильно объяснила: и про эволюцию, и про естественный отбор…

– Изумительно ты ему объяснила, Антон теперь полагает, что все улитки уроды. Это так вас на Западе учат?

– Ничему меня там не учат, – обиделась Даша. – Ты биолог, вот и объясняй своему ребенку, чем мальчики от девочек отличаются.

– К несчастью, он спросил тебя, а не меня.

– И над этим подумай. Значит, к посторонним людям у него больше доверия.

– Господи, он же не просил объяснить теорию струн! – воскликнула Паэгле. – Неужели ты до сих пор не знаешь, чем отличается мужчина от женщины?

– Знаю.

– Уверена?

– Ха-ха. Между прочим, я к тебе в гувернантки не нанималась. Кстати, – Даша заставила голос звучать тверже, – именно об этом и хотела с тобой поговорить. Юля, я соглашалась вести расследование, но никак не домашнее хозяйство. Я совершенно не могу сосредоточиться.

– Агата Кристи, между прочим, сочиняла свои книги за мытьем посуды, – холодно заметила Паэгле.

– Так и приглашала бы ее. И потом, она писала, а мне надо читать. А я так умаялась с твоим дитем, что не помню, как меня зовут, не то что фигурантов по этому делу.

– Значит, ты еще не приступала?

– Интересно, когда бы я это сделала?!

В приоткрытую дверь просунулась белокурая взлохмаченная голова:

– Мама, так почему же все-таки существуют мальчики и девочки?

– Это необходимо для естественного отбора, – механически ответила Паэгле.

Даша развела руками.

– Зашибись!

– Иначе всю нашу планету заселят уроды?

Паэгле выразительно посмотрела на гостью.

– К сожалению, даже естественный отбор не всегда помогает.