Но самое главное: было сказано, что купцы «да творят куплю, якоже им надобе, не платиче мыта ни в чем». Мыто – это торговая пошлина. Русские получили право торговать в Византии без пошлины.

Заключив договор 907 года, византийцы целовали крест, а язычники-русы клялись языческими богами.

По легенде, Олег, уходя из Византии, прибил к воротам Константинополя свой щит. Об этом современные историки говорят порой, как о невероятно героическом акте – мол, оставил вот такую память, знай наших! В духе Карамзина: «В знак победы Герой повесил щит свой на вратах Константинополя»[20].

Нет, это сделано не в знак победы, а в знак дружбы. Щит прибивали к воротам дружественного государства как свидетельство мирных намерений, и обычай это скандинавский.

Само существование особого договора 907 года (как и самого похода) вызывает сомнения. О нем нет ни единого упоминания у византийских авторов, а ведь они подробно описывали походы русов 860, 911 и 941 годов.

Текст Договора 907 года ничем не отличается от договоров 911 и 944 годов. Может, сам поход просто придумали, чтобы рассказать о чудесах, сделанных Олегом?

В подлинности договора 911 года сомнений ни у кого не возникает. Благодаря этому договору целых тридцать лет торговая фактория «Рюрик и сыновья» работала без перебоев – с 911 по 941 год. В 941 году князь Игорь опять пошел на Константинополь.

Это был очень своеобразный договор: главные его пункты посвящены исключительно торговле. Оговаривался и порядок службы русов в византийских войсках.

И еще одно... В этом договоре стороны обещали не грабить разбившиеся суда, а помогать потерпевшим кораблекрушение, обещали возвращать друг другу беглых рабов, договорились о порядке наказаний за совершенные против друг друга преступления.

Но начиналось-то с торговли, и неудивительно. Потому что самыми крупными оптовыми купцами в Византии были сами же киевские князья.

В ноябре, когда встанут реки, князь и его дружина ехали по покоренным ими землям, собирали дань. Вернуться старались до марта – апреля, до весенней распутицы. А с весенним половодьем – в путь! Собранную дань сбывали в Византию по этому южному отрезку пути «из варяг в греки»: от Киева к Константинополю.

Сами князья, конечно, не ездили в Византию, но принимали меры для безопасности купцов и их грузов. Путь ведь и правда был опасным, особенно на знаменитых порогах Днепра.

При низкой воде Днепр становился непроходимым для любых судов, кроме разве что маленькой лодки. В полную воду можно было почти везде проплыть вдоль берега. Только в одном месте, на пороге Неясыть, даже в самом благоприятном случае надо было перетаскивать грузы. Недалеко, всего 600 шагов, – но перетаскивать.

Купцы плыли по реке, проходили пороги... Известны случаи, когда войско киевских князей следовало за ними по берегу. Если нет – купцы брали с собой охрану, профессиональные воины стерегли товары и самих купцов на волоке. Печенеги, не пытайтесь устроить засаду! Не вы ходили на полюдье, не вы собирали дань, не берите чужого!

Даже южнее порогов приключения не кончались: часто кочевники следовали за судами по берегу Днепра, а потом и вдоль берега моря. Во время бури тяжело груженные, пузатые суда купцов удобнее всего было бы вытащить на берег – ведь эти корабли не имели еще большого киля, который мешал бы их вытащить. Так поступали греки во времена Гомера, так поступали викинги со своими «драконами моря». Так поступили бы и русские купцы – но ведь кочевники только и ждали подобного варианта. Если буря прибивала суда к берегу – купцов и команду убивали или уводили в рабство, груз грабили и присваивали.