– Знаешь, чего я сейчас хочу больше всего? – осторожно, боясь, что голова вновь пойдёт кругом, спросила Света, когда ей стало немного легче.

Влад, прижимая к себе девушку, прислоняясь к её горячему лбу губами, задумался. Он вполне знал, чего может хотеть больной человек, потерпевший кораблекрушение и уже целую вечность плавающий на лодке, но почему-то ему казалось, что Света не была тем нормальным человеком, который желает банальных вещей.

– Горячего чая? – предположил он, на долю секунд отрывая губы ото лба девушки.

– Нет… Полную его противоположность. – Света слабо улыбнулась уголками губ. – Я хочу мороженое.

– Странно… – хмыкнул Влад.

– Почему? – она приподняла голову, чтобы видеть его лицо, которое тут же оказалось слишком близко, но не стала отстраняться, как это бывало раньше.

– С больным горлом и мороженое? Как-то совсем не сочетается. – Он тоже улыбнулся.

– Как раз наоборот. – Света вновь устало уронила голову на плечо парня. Сил всё ещё было недостаточно, чтобы удерживать тело в нормальном положении. – Оно мягкое и не царапает горло. Я не говорю, что хочу какого-то супер-пупер. Хочется обычного пломбира.

– Я бы тоже от него сейчас не отказался, – с лёгкостью вспоминая вкус мороженого, которое ему в детстве покупали родители, Влад глубоко вздохнул. Не было уже ни родителей, ни мороженого, которое ему так нравилось, но оставались воспоминания, которые могли наполнить его странной радостью былых дней. – Мы слишком долго плаваем по жаре. Хочется чего-то холодного. Но не погоды. Если наступят холода, мы не сможем закутаться двумя кофтами.

– Это точно, – подтверждая его слова, кивнула Света.

На следующий день Свете, на удивление Влада, стало ещё хуже, чем до этого. Кажущееся благополучие было всего лишь предсмертной иллюзией или, как подумал парень, шуткой самой Смерти, которая стояла за их спинами и всего лишь ждала удобного случая. Света не просыпалась, чем неслабо напугала его. Её не могло разбудить ни яркое солнце в небе, ни возглас парня, что приближаются акулы. Конечно, их не было, но ему пришлось это сказать, потому что она без какого-либо движения лежала недалеко от него и с трудом дышала. Влад очень боялся, что Света умрёт. Он боялся, что она умрёт вот так просто, на раз, словно её тут и не было. Парень никак не мог поверить в то, что вот только что Света вроде бы разговаривала с ним, а мгновение спустя будет лежать бездыханным телом.

Влад, медленно подползя к девушке, уселся рядом. Он дрожащей рукой дотянулся до её плеча и, пытаясь разбудить, аккуратно растормошил Свету. Лишь через несколько минут его отчаянных попыток вывести девушку из сонного состояния она с трудом приоткрыла слипшиеся глаза.

На этот раз Света спокойно могла сказать Владу, что её укачало. Её жутко мутило. Было чувство, будто желудок пытался первым покинуть её организм, не забыв прихватить с собой мозг, который давно превратился в кашу. Света хотела сказать парню всё, что с ней происходит, но не могла. Как только она приоткрывала рот, глаза тут же впадали куда-то внутрь глазниц из-за невыносимой боли, а голова сильно западала назад, словно кто-то, держа её двумя руками за виски, специально пытался оторвать.

Но парень не сдавался. Он сидел рядом, крепко прижимая девушку к себе и мягко раскачиваясь с ней взад-вперёд, что-то шептал ей на ухо. Влад и сам уже не знал, что он шепчет девушке, не знал, зачем, не знал, почему, но продолжал это делать, а из глаз катились слёзы отчаяния. Он не собирался отпускать её просто так. Он не собирался отдавать её Смерти. Но вот сама Света уже давно сдалась. Она хотела побыстрей умереть, чтобы закончились все эти муки, но именно Влад не давал ей покинуть этот мир, постоянно что-то спрашивая и пробуждая её от глубокого сна. Девушка и рада была бы уже покинуть этот бренный мир, но Влад держал её здесь цепкой хваткой, слёзно умоляя Смерть не забирать её у него.