Влад, вновь сжав зубы и точно так же сжав голову по бокам руками, хотел, чтобы она лопнула. Он хотел, чтобы это оказался всего лишь очередной сон, о котором он будет потом вспоминать с улыбкой на лице. Но пока он мог сделать лишь одно – поджечь себя или утопиться. И это был самый трудный выбор для него в данный момент. Парень не знал, что лучше. Он не знал, от чего получит меньшую боль, поэтому не торопился. Да и куда торопиться? Вода и огонь никуда от них не денутся. Даже если Влад случайно, в порывах ярости, утопит зажигалку или спички, необъятные просторы воды останутся с ними ещё надолго.

– Да здесь даже выбора никакого нет! – кричал Влад из последних сил, даже не пытаясь умерить пыл, чтобы оставаться в хорошем состоянии чуть дольше. – Даже повеситься нельзя! До чего мир докатился?! Им стоит придумать лодки с верхушкой, на которую можно повесить… Да чёрт! Здесь даже верёвки нет, чтобы задушить себя!

Света, сидя к нему боком, медленно перекинула ноги за стенки. Она всматривалась вдаль, где заходящее солнце, оставляя лишь купол чистого голубого неба сверху, озаряло красивыми яркими цветами горизонт. Девушка не слушала монологи Влада. Ей не нравились его мысли по поводу убийства или смерти. Она знала, что парень не верит в то, что их спасут. Да если честно, девушка тоже в это верила с какой-то неохотой. Она могла предположить, что, узнав о кораблекрушении, спасатели для начала приплывут на место трагедии, а уже потом, может быть, и нарвутся на их мирно покачивающуюся лодку, но, скорей всего, совершенно случайно. В таком случае оставалось надеяться лишь на то, что люди пойдут с их стороны и заприметят лодку раньше, чем обломки самого корабля.

Девушка, повернувшись в сторону Влада, осторожно вернула свои ноги в лодку. Ей не нравилось его состояние. Он был на грани. Нет, не на грани жизни и смерти. Он был на грани обычной, самой настоящей истерики. И ему сейчас нужна была помощь, как бы он ни отнекивался. Как бы он ни старался скрыть своё состояние весёлыми подколками в сторону девушки или насмешливыми фразами, нельзя было не заметить в нём обычный человеческий страх.

Света, кинув на Влада случайный взгляд, почему-то задержалась на его лице. Она будто что-то хотела на нём прочитать, но ничего не выходило. Влад, почувствовав на себе пристальный взгляд девушки, поднял голову, чтобы посмотреть. Света, боясь пересечься с ним взглядом, тут же отвернулась и продолжила разглядывать уже потемневший горизонт. Но Свету почему-то не отпускало чувство обеспокоенности за его состояние, и девушка, достав из кармана целую, не тронутую упаковку жвачки, дрожащими от страха и голода руками протянула её Владу.

Парень долго смотрел на протянутый предмет, не понимая, зачем он ему. Сейчас жвачка ничем не поможет. Или?.. Он взял упаковку и, достав одну пластинку, закинул в рот. Он всё проделал такими резкими движениями, что Света невольно усомнилась, а не притворяется ли он обессиленным? А вдруг парень лишь делает вид, что ему плохо, чтобы потом истратить весь запас энергии на что-то по-настоящему ужасное? Но Влад, сложив упаковку жвачки в нагрудный карман к зажигалке и спичечному коробку, снова закинул голову назад и заскулил.

Сперва Влад хотел отдать упаковку обратно девушке, но она отползла на свою сторону раньше, чем он справился с открыванием пачки трясущимися руками. Он старался как можно твёрже проделывать все манипуляции, старался скрыть дрожь, проходящую волнами по всему его телу, но в итоге выходило только хуже. Он был похож на маленького замерзающего, брошенного в сырой после дождя коробке щенка, о котором все забыли.