Вечером к нам пришла делегация, почти в том же составе, что и в первый раз, только сейчас вместо Федора была незнакомая юная девушка, чем-то похожая на владельца усадьбы. «Не знаю, как называть его. Хозяином — язык не поворачивается. Пусть будет Лысым, ему подходит!»

— Освоились быстро, — доложила Анжела, местный ветеринар. — От еды не отказываются. Обе здоровы. Все прививки сделали.

— Хорошо, очень хорошо, — пробормотал Лысый, задумчиво потирая подбородок. — А когда рысь сможет размножаться? — Если б я в этот момент ела, то непременно подавилась бы.

— Алексей Владимирович, гон у рысей в феврале — марте, а сейчас только середина июня, так что придется подождать, — разочаровала его блондинка. У толстяка на лице аж все эмоции отразились: «Как это так? Все должны размножаться по моей команде!» Потом возмущение сменилось разочарованием от того, что с природой не поспоришь. «А ему так хотелось! Ну видно же, что хотелось! А никак! Облом!» Я мысленно злорадно потерла лапки. «Все-таки я иногда сама себя пугаю!»

— Ладно, — вздохнул он, словно у ребенка отобрали леденец. — Все равно самца мне привезут только через месяц. Владелец одного зоопарка обещал одолжить.

«Тебе привезут, вот сам с ним и спаривайся!» — хотела засмеяться от своих мыслей, но получились полумяу, полушипение.

— Что это с ней? — удивился Лысый, привлеченный необычным звуком, а я, спасаясь от раздражающего внимания, спряталась за дерево.

— Не знаю, может быть, подавилась. Уверяю вас, рысь полностью здорова, — ровным тоном ответила ветеринар.

— Папа, — девчушка тринадцати лет на вид дернула владельца усадьбы за рукав. — Ты обещал подарить эту кошку мне. А теперь получается, ты ее забираешь себе! — Она капризно надула губки, словно ей пять лет. — Вон у Маринки ручная рысь, она даже спит в ее постели и гуляет на поводке, как собачка, — привела она свои доводы.

— Милая, эта кошка дикая и опасная! Вот будут у нее котята, одного, самого красивого, ты заберешь себе. Вырастишь его ручным. — «Как с маленьким ребенком сюсюкается, противно!»

— Но папа! Ты же обещал! — Она сильней надула губки, хотя казалось, что куда еще сильнее? — Анжела сказала, что это будет только в следующем году! А я хочу сейчас! — никак не унималась эта капризная девица и для пущей убедительности топнула ножкой. От этой сцены мне захотелось ее покусать, но нельзя.

Вместо экстремальных мер воспитания решила подлизаться к ней и убедить, что на самом деле не опасна. Я подошла к решетке и начала тереться об нее, при этом мурлыкая, голос, конечно, грубоват. «Ну извините, какой есть, таким и мурлыкаю!» Попыталась выразить все дружелюбие, на которое способна, — пусть не боятся меня и думают, что быстро стану ручной и неопасной животинкой.

— Папа, посмотри, какая она ласковая! Я хочу ее погладить! — «Фу! Какая все-таки противная девица!»

— Вероника Алексеевна, она еще недостаточно долго находится рядом с людьми и очень опасна, — Анжела посмотрела на своего начальника. — Когда я проводила осмотр, то обнаружила у нее на правом боку свежие шрамы. Николай сказал, что она получила их в драке с медведем. — Она сделала небольшую паузу. — Конечно, удивительно, что это место густо заросло шерстью, обычно там образуются проплешины.

— Я знаю, он говорил мне об этом случае. Теперь ее шкура для шубы не подойдет. — Лысый хихикнул. «Вот гад!»

— А медвежонок, какого пола? — спросила Вероника.

— Самка, — коротко ответила ветеринар.

— Отлично, будет Степану невестой. Может, и медвежата получатся. — Лицо Алексея Владимировича светилось довольством.

«Да он помешан на разведении! Не дождется от меня котят, еще чего не хватало. И Лапку не позволю втягивать в это!»