Однако это название, как это часто и бывает, было дано ей не по ее существенному, а по чисто формальному признаку, который состоял в том, что если классики оперировали в своих вычислениях больше всего средними (усредненными) оценками, то маржиналисты стали оперировать в основном крайними, предельными. Но принципиальное различие между двумя этими противоположными направлениями экономической мысли состоит вовсе не в их математических приемах, а в том, что классики исходили из трудовой (затратной) теории оценки экономических благ, а маржиналисты стали исходить из их потребительной (потребительской) оценки.
Но последние, конечно, предложили также и оригинальный метод измерения потребительной ценности (у них – «полезности») экономических благ. Этот метод основан на психологическом (физиологическом) факте насыщаемости любой потребности человека (или животного). Любая вещь кажется человеку (или животному) очень ценной, пока его потребность в ней не удовлетворена, но эта ее ценность для него начинает стремительно снижаться в его глазах по мере удовлетворения потребности в ней. И за пределами насыщения потребности ценность вещи переходит уже и в свою противоположность – возникает отвращение к дальнейшему ее потреблению. Аналогично, и потребительная ценность любой вещи уменьшается по мере увеличения обеспеченности потребителей этой вещью, то есть – по мере увеличения натурального количества этой вещи по отношению к потребности в ней. Это положение и было названо «Первым законом Госсена».
При этом очевидно, что именно так и оценивает на самом деле ценность всех благ в экономике реальныйрынок, который, словно барометр, показывает нам относительно каждой вещи – больше или меньше потребного в ней представлено в каждый данный момент к продаже. Рынок ведет себя точно так же, как ведут себя наши потребности. Он выступает по отношению предложению вещей как представитель совокупной потребности всего (рыночного) общества. Только эта потребность на рынке всегда опосредована деньгами и потому выступает там не в своей натуральной форме, а в форме совокупного платежеспособного спроса. Индикаторами же избытка или недостатка различных вещей на рынке по отношению к этому спросу являются их (денежные) цены. Теория предельной полезности, таким образом, предлагает ясную и простую математическую модель, описывающую поведение реального рынка. Она хорошо объясняет, почему и как на рынкеизменяются цены.
Но она не может все же объяснить нам, как и почему они там устанавливаются. И она ничего не может сказать относительно пределов изменяемости цен. Ведь ясно же, что цены не могут быть ни сколь угодно высокими, ни сколь угодно низкими – существуют естественныепределы того и другого. И вот для объяснения этих естественных пределов теория предельной полезности как раз ничего предложить и не может.
Поэтому представители классической экономической теории поначалу оценили эту новую теорию резко отрицательно. Она казалась им субъективистской, основанной на психологических понятиях и оценках, несовместимых с объективным научным подходом. Но потом они, в общем, примирились с ней и включили ее в арсенал своих методов исследования рынка. В настоящее время существует уже даже и некий перекос в использовании этих подходов.
И задачу полного теоретического примирения этих двух противоположных подходов взял на себя опять-таки выдающийся британский ум, каковым явился на сей раз англичанин Альфред Маршалл. Его новый учебник – «Экономикс», – написанный им в конце XIX века (в 1890 г.) стал уже новой (новейшей) Библией для экономистов ХХ века.