– Он посвятил вас в детали секретной операции, – сказал Гиммлер.

– Да, рейхсфюрер. Но никакой операции еще нет. Есть только идея операции. А план еще стоит разработать и найти исполнителей. Потому у меня есть опасения что миссия, о которой говорил Риббентроп, невыполнима.

Танцман был искренен с Гиммером. Риббентропу он возразить не смог, ибо это означало бы немедленный конец его карьеры. Тот предложил акцию против Сталина. Он сказал, что режим в СССР держится на способностях и искусстве одного человека – Сталина. И смерть этого человека поможет победе Германии.

– И вы сказали это Риббентропу?

– Рейхсфюрер, Риббентроп заявил, что эта идея одобрена фюрером. Но никакого конкретного плана устранения Сталина у него нет, как я уже сказал. Риббентроп напомнил мне об операции, которую провели ОУН-УПА[11] по устранению командующего 1-м Украинским фронтом генерала армии Ватутина[12]. Но я не думаю, что устранение Сталина пройдет также гладко и просто. Сталин не Ватутин.

– И вы не верите в успех?

– Нет. Не хочу вводить вас в заблуждение. Да и не думаю, что даже если акция будет успешной, это что-то нам даст в деле войны с СССР.

– Об операции знают фюрер, я и фон Риббентроп. Теперь и вы, Танцман. И я намерен поручить именно вам разработку операции.

– Как прикажете, рейхсфюрер!

– С вами работает Фридрих Вильке, мастер на подобные операции.

– Я должен посвятить и его?

– Частично.

– А что это значит «частично», рейхсфюрер?

– Я не могу раскрыть все карты даже вам, Танцман.

– Но как же тогда я смогу готовить операцию?

– Вы будете знать достаточно, Танцман. Достаточно для разработки операции. Это дело для вашего для отделения «Восток». Но есть часть информации, которая есть секрет даже для вас.

– И что это за часть, рейхсфюрер? Я могу это знать хоть в общих чертах?

– У нас имеется важный агент в красных верхах.

– Агент? – Танцман понятия не имел, о ком говорит Гиммлер.

– О нем знают не так много людей.

– Я не слышал про это.

– Сообщаю вам это сейчас, Танцман. Но в последнее время вокруг него слишком много провалов. СМЕРШ[13] арестовал двоих связников из группы этого агента.

– И его положение не пошатнулось?

– Нет. Тот связник, что знал его лично, смог принять яд. Но после этого случая агент стал бояться своей тени, Танцман. А он нужен нам для осуществления акции против Сталина.

– Но стоит ли рисковать таким агентом, ради акции, рейхсфюрер?

– Это не моя инициатива, Танцман. Риббентроп смог убедить фюрера в необходимости акции. Я бы сказал, что этот план результат умственного переутомления Риббентропа. Но меня держат вдали от ставки, Танцман. И мне приходится только говорить: «Да». Впрочем, до самой акции против Сталина еще далеко. Пока стоит вопрос связи. Агент отказался передавать данные в письменном виде.

– И что же делать?

– Я поручил моей технической службе изготовить аппарат, с помощью которого агент сможет устанавливать связь непосредственно с Берлином. И при этом, не подвергая себя риску.

– И такое возможно осуществить технически?

– Да, но не так скоро, – ответил Гиммлер. – Потребуется несколько месяцев.

Берлин.

Принц-Альбрехт-штрассе, 6[14].

Контрразведка «Восток».

Кабинет бригаденфюрера Танцмана.

1 июня, 1944 год.

Фридрих Вильке оберштурмбаннфюрер[15] СС, офицер для особых поручений начальника контрразведки «Восток» бригаденфюрера СС Танцмана прибыл в управление. Бригаденфюрер звонил ему на квартиру вчера вечером и приказал быть у себя к 10 утра.

– Вы уже вернулись из ставки, герр бригаденфюрер? – спросил Вильке.

– Да, прибыл утром.