И опять хрюканье показало, что некий рыцарь в строю не верит подобным россказням. Судя по сбруе, неуместно веселился побывавший здесь недавно Коннеш Найт, видевший голого рыцаря с мечом над телами селян. Да и сам баннерет Молнар не сумел скрыть иронию на своем лице. Не иначе как слава о Шестопере бытовала не ахти какая приятная.

Это несколько обидело оруженосцев, а может, и напугало возможным наказанием. Они наперебой заторопились высказаться перед краснеющим от гнева маршалом:

– Тем не менее он голым справился вот с этими двумя предателями, которые прятались в доме колдуна и атаковали его вот этим топором и вот этим мечом!

– Да! Он справился с ними, а потом, уже с топором, вновь вернулся в дом, разбираться с его хозяином. Но тут вдруг дверь закрылась, и чуть позже послышался вой вла́снеча, который наверняка собрался перекинуться в тварь. И вой этот все услышали.

– Уже никто не верил, что рыцарь живой оттуда выйдет…

– А он – вышел!

Маршал раздраженно мотнул головой:

– Власнеч?! Да еще и неучтенный? Откуда в этой веси могло взяться это премерзкое чудовище? Эй, а это кто? – Он указал на двух испуганных мужиков, которые угодливо кланялись, боясь приблизиться. – И почему они были в доме?

– Это местный староста и старший кмет, назначенный здесь жупаном, – с готовностью доложил один из оруженосцев. – Вчера вечером мы их видели, а утром, во время боя, их и след простыл. Ну и никто из нашего отряда даже не догадывался, что в веси проживает власнеч.

– Ну-ка поставьте их сюда! – распорядился маршал.

Сопровождающие его гридни, не слезая с коней, подтолкнули копьями мужиков пред ясны очи своего командира. Тот вначале показательно снял рукавицу и лишь затем направил указательный палец на старосту.

– Почему никто не знал, что поганец вольного власнеча в веси пригрел?

– Да какой он поганец, ваше сиятельство! – залопотал, слегка заикаясь, мужик. – Знахарь он и травник, все село лечил, от любых хворей спасал, да еще и урожаи помогал большие выращивать. Все его любили и темного лика его не боялись…

– Так он еще и арап? – искренне поразился рыцарь в позолоченных доспехах.

– Арапов много в наших землях… – развел руками староста, напоминая, похоже, об очевидных фактах.

Но указательный палец рыцаря уже тыкал в старшего кмета:

– Ну а ты почему жупану не доложил про власнеча?

– Не было в нем ничего злого или недоброго, никому жить не мешал. – Этот тип выглядел более смелым и адекватным, не заикался, по крайней мере. – Только помогал! Ну и у светлого волхва странствующего я совета спрашивал, как быть. Так он сам с дедом побеседовал, а когда уходил, наказал старца не беспокоить вниманием жупана и никому о нем не рассказывать.

Тут не удержался от комментария баннерет Молнар:

– Экий ты глупец! Не знаешь, что власнеч любого может заговорить и духом его завладеть? Хм! Наверное, он и тебя заговорил… Потому ты его и защищал, ничего не соображая.

Маршал его поддержал, кивая с грустью:

– Как и старосту… Особенно когда этот арап в силу вошел. – Дальше он, словно добрый пастырь, стал спрашивать: – А сами как у него в доме оказались? Да еще и на рыцаря бросились?

– Ничего не помним, ваше сиятельство! – весьма искренне и честно ответил старший кмет. – Помним, что спать ложились у себя по домам, а потом боль, падение – и мы… вдруг здесь встаем на ноги. А доблестные оруженосцы рыцаря Шестопера нас за шиворот держат… И тут вой раздался…

– Ага, ага, понятно… И вы бежать решили?

– Ну… страшно ведь! Мы все четверо вон за тот дом забежали со страху.

– Да, вой это страшно, – сочувствующе кивнул маршал, вроде как пожалев селян. Тем более неожиданным оказался его приказ гридням, отданный спокойным голосом: – Рубите им головы.