– Отстань, идиот! Интервью ты будешь давать моей начальнице.

– Ничего, меня на всех хватит, – заверил я.

Наконец моя голова оказалось у самого основания бёдер Марго, она их неплотно сжимала, принуждая побороться, но не слишком настойчиво. Она ослабила хватку и пустила меня.

Легко, самым кончиком языка я коснулся её влажных губ и почувствовал сладковатый вкус. Я осторожно провёл языком снизу-вверх, а затем ещё раз, но уже с нажимом. Следующее касание было ещё увереннее, теперь я касался её полной площадью языка, с каждым разом по миллиметру забираясь все глубже и глубже.

Когда мои губы прикоснулись к её, зазвонил телефон.

– Это шеф, пусти.

Я крепко схватил её за бедра и прижал ещё сильнее.

– Пусти, – слабо, на самом краю выдоха просила она, но я только усиливал нажим.

Я пил её горячий сок, стараясь не упустить ни капли. Резник сначала сдерживала крик, но через несколько минут она перестала. Теперь я слышал её в полный голос. Её стон начинался тихо, постепенно набирал громкость, словно её подбрасывало на американских горках, затем резко обрывался, и всё повторялось. Я так крепко держал её за бедра, что совсем перестал чувствовать пальцы.

Телефон продолжал звонить, но Резник больше не пыталась взять трубку. Она полностью подчинилась процессу. В такт языку она подавалась вперёд и назад, сама регулируя глубину и частоту движений. В какой-то момент она сильно ускорилась, задышав чаще, и вдруг её тело словно отпружинило от кровати. Она резко вытянулась, испустив нечто вроде птичьего крика, схватила меня за волосы, крепко прижала к себе и держала так. Я чувствовал, как она истекает. Это продлилось несколько секунд, и она обмякла.

Весь вспотевший, я выбрался из-под одеяла и ощупал голову.

– Кажется, ногтями ты разодрала мне затылок.

Марго вяло попыталась ударить меня, но я увернулся. Она шумно выдохнула.

– Надо же было так испоганить момент. Что ты за человек, Наум?

Телефон зазвонил вновь. Это была уже пятая или шестая попытка.

– Белый, подай сумку, она там у тебя под ногами, Лиза меня прибьет, – Резник всё ещё прибывала в сладкой расслабляющей неге, но телефон заставлял её вернуться к реальности.

Она поднялась, не одеваясь, вышла на кухню и прислонила телефон к уху – на том конце провода быстро заговорили, так что Резник не могла вставить и слова, правда, она и не очень-то пыталась.

Дверей между комнатами в моей квартире не было. Так что я мог наблюдать за тем, как Марго, слушая, чуть покачивается на месте, перенося вес тела с одной ноги на другую. Как от этого покачивания образуется и разглаживается складка между её ягодицей и бедром. Как обнимает её холодное восходящее солнце, от чего создается впечатление, что её обнаженное тело светится.

Резник была очень красивой женщиной. Женщиной в самом высоком, в моём понимании, смысле этого слова – с заглавной буквы. Её манера держаться, говорить, жестикулировать – всё выдавало в ней уверенность хищной птицы. Она точно знала куда ступает, такую женщину не увидишь споткнувшейся или обронившей что-то случайно. Не удивлюсь даже, если она точно понимала, какой именно в этот самый момент вижу её я.

Закончив говорить, она подошла к постели, пару мгновений что-то взвешивала в уме. Видимо наконец приняв решение, она наклонилась и сочно поцеловала меня.

– Алаверды в следующий раз, – пообещала она.

– Буду ждать.

– Ещё бы, – игриво ухмыльнулась она. И начала собираться.

Я не стал ей мешать, следующие десять минут я просто следил за тем, как она движется по комнате, аккуратно обступая осколки, приводит себя в порядок, глядя в зеркальное отражение покосившейся дверцы, делает последний глоток из опрокинутой бутылки вина.