Помимо уроков с Марен, я ежедневно тренировалась с оружием родителей и совершенствовала свои навыки по взлому. А также просмотрела все файлы на мамином компьютере, в которых описывались подробности выполненных заданий. Мама была очень дотошной. Если они с папой когда-нибудь бросят карьеру охотников, то смогут грести деньги лопатой, выпуская пособия по охоте.

Вайолет непристойно фыркнула.

– Думаешь, Агентство тебя арестует?

– Уже нет, но лучше быть готовой ко всему. Я… ой! – Я потерла ухо и сердито покосилась на домик на дереве. Финча не было видно, но я знала, что этот маленький негодник наблюдал за мной из-за лоз, оплетавших его обитель. – Перестань!

– Почему твой брат кидается в тебя арахисом? – поинтересовалась Вайолет, даже не скрывая своего веселья.

– Он дуется, что я не взяла его в больницу на встречу с папой, – я заговорила громче. – А если не начнет вести себя прилично, то и завтра не возьму!

С домика послышался возмущенный свист, и я опустила голову, чтобы скрыть улыбку. Это, разумеется, все пустые угрозы, но зато он перестал бросаться в меня едой.

Вайолет хихикнула, взяла пульт и включила телевизор. Пока она переключала каналы, я снова принялась взламывать замок на наручниках.

– Доктор не говорил, когда твоих родителей переместят в реабилитационный центр?

– Точно не на следующей неделе.

Как бы мне ни хотелось, чтобы маме с папой стало лучше, я не ждала их переезда. На прошлой неделе доктор Редди сообщил, что в этом лечебном учреждении ограничивали посещения: первый месяц членам семьи разрешалось приходить всего раз в неделю. Я уже думала, как обойти этот запрет – даже не столько ради себя, сколько ради Финча. Он будет убит горем, когда узнает, что не сможет видеть родителей каждый день.

– Возвращаемся к главному сюжету сегодняшнего вечера, – раздался женский голос из телевизора. Я посмотрела на бегущую строку экстренных новостей под живой аэросъемкой огромного дома на Голливудских холмах. – Джексон Чейз скончался. Двадцатиоднолетний актер, который, как известно, вступил в близкие отношения с принцессой Нериссой прошлым летом, погиб сегодня во время неудавшегося обращения.

Мы с Вайолет изумленно переглянулись и вернули внимание к телевизору. Ведущая безуспешно пыталась сохранять скорбное выражение лица, зачитывая скудные подробности о смерти кинозвезды, но блеск в глазах выдавал ее возбуждение. Пока она говорила, на экране показывали видео с агентами, выводившими рыдающую темноволосую фэйри из дома.

– Это принцесса? – спросила я.

Вайолет кивнула и прижала руку к шее.

– Она выглядит абсолютно раздавленной.

Я вернула взгляд к репортажу, который снова и снова повторял тот же ролик.

– Зачем они пошли на такой риск?

Вайолет смахнула слезинку.

– Они были влюблены. Полагаю, они не могли вынести мысли о разлуке.

– Но он был слишком взрослым для обращения. Наверняка они понимали, что это не сработает.

– Любовь толкает на безумные поступки, – Вайолет с грустью покачала головой. – Бедная принцесса Нерисса. Как думаешь, что с ней сделают?

Я пожала плечом.

– Ничего. Скорее всего, просто отправят домой.

Неважно, что принцесса нарушила закон и множество договоров. Она – член фэйской королевской семьи и не подлежит наказанию в нашем мире независимо от серьезности ее проступка. Хотя несанкционированное обращение – одно из самых вопиющих преступлений.

Этим нехитрым словом назывался процесс превращения человека в фэйри. Он настолько опасен, что даже запрещен законом, если только разрешение не даст член фэйской монархии. А в тех редких случаях, когда разрешение все же давали, за этим следовал ряд необходимых условий.