Я убрал флягу, усмехнулся и посмотрел в сторону леса. Да пофигу! Грустно, но не более того… Без плюсов ведь тоже не обошлось. Тут, на кладбище, полно мошкары, но ко мне эта гадость не подлетает. Так что непонятно ещё – потерял я что-то или все-таки приобрел. Трава-то тоже ведь гниет не сразу, но все равно, под Личиной и в Невидимости лучше теперь по ней не ходить.

Вообще, интересное место – этот Хельстад. Душа тут восстанавливается нормально. Полпроцента в час – я и не думал, что на Карне такое возможно. Знал бы заранее, сколько провозимся – ещё бы одного скелета призвал, но сейчас-то, понятно, время упущено. Ладно, ерунда – мне все равно потом сюда возвращаться. Я потрепал по загривку подбежавшего Шона, отдернул руку, когда этот гад в очередной раз попытался меня укусить, и погрозил фамильяру кулаком. Маленький ящер разочарованно засопел и побежал к развалинам северной стены – по всей видимости, на охоту.

От сыра и сухарей Шон отказался, но вот пойманных крыс жрал так, что за ушами трещало. Ловил он их лучше любого кота, поскольку мог мгновенно телепортироваться к жертве, а зубам и челюстям моего фамильяра позавидовал бы любой крокодил. Впрочем, сытый Шон от голодного не отличался. При недостатке внимания терся у ног и возмущённо тявкал, а при попытке его погладить – кусался. Нет, кусался он, понятно, не в полную силу, но поскольку вне боя боль ощущается немного иначе, я эти укусы прекрасно чувствовал. И следы зубов оставались, и кровь текла. Стоило же треснуть в ответ по морде, Шон смотрел на меня своим фирменным оскорбленно-несчастным взглядом и часа три после этого не подходил. Впрочем, досталось ему всего один раз, и больше я этого поганца не трогал. Просто отдергивал вовремя руку и грозил кулаком. Страшно подумать, что будет, когда он вырастет, но больше обижать его не хочу. Мы с ним, может, и не доживем до этого счастливого времени.

В отличие от Шона, Мирна вела себя спокойно. Еда костяной гончей не требовалась, поэтому собака улеглась неподалёку от раскопа на траву и пролежала так целые сутки. Пораскинув мозгами, я «переложил» Мирну в заросли кустов в пятидесяти метрах от входа на территорию университета, кинул ей свою старую сумку и приказал: «Охранять!».

Собака лежит неподвижно и шевелением веток себя не выдаст, атакует только в случае угрозы, а у меня на крайний случай в рукаве припрятан козырный туз.

Раздавшийся треск известил об окончании работ. Из клубов пыли появился Итан и, найдя меня взглядом, сделал приглашающий жест. Мог бы и в канале сказать – я бы не обломился. Впрочем, так, наверное, даже лучше.

Поднявшись на ноги, я кивнул Итану и не торопясь направился к раскопу.

Солнце уже скрылось за верхушками деревьев, за здоровье можно особо не париться, однако капюшон до полной темноты лучше все-таки не снимать.

После того как выяснилось, что на помещении висит защита, я запретил бойцам туда спускаться. За кинжалом схожу сам, ловушки мне не страшны, а скелетов лучше поберечь. Нет у меня лишних суток – дожидаться, когда снова смогу их поднять.

Морщась от пыли, я прошёл следом за Итаном мимо расступившихся бойцов к неровной чёрной дыре и заглянул внутрь.

– Бесполезно смотреть, – указав на пролом, тут же пояснила Атма. – Остатки защиты проецируют обманку…

– Остатки? Ты что-то вспомнила? – спросил я и с надеждой посмотрел на магессу.

– Только плетение, – пожала плечами та. – Тот, кто разрушил университет, разбил плиту потолка и уничтожил тем самым большую часть защитного заклинания. Обычным способом внутрь можно пройти без проблем, но что-то разглядеть – не получится.