Мы отправились в Огуречный. Толпа перед ним напоминала длинного змея, большая голова которого присосалась к двери. Она состояла в основном из мужчин. Их подруги ожидали своих приятелей недалеко на пригорке.

Дверь Огуречного периодически открывалась и из нее поочередно вываливались мужики с поднятыми вверх авоськами, чтобы не разбилить драгоценные бутылки. Толпа начинала шевелиться и гудеть, дожидаясь десятого покупателя. Выпустив последнего счастливчика, мужики с бешеным ревом рвались к двери и утихали, когда дверь заглатывала очередную десятку. Толпа женщин на пригорке поддерживала мужиков победным воем, визгом и воплями, радостно встречая приятелей как футбольные болельщики. Наступало временное затишье, чтобы вновь взорваться через несколько минут всплеском какофонии голосов людей, отстоявших не один час в надежде получить драгоценное зелье.

Лето в этом году было жаркое и дождливое, комарья и мошек несметное количество. Эти кровососущие огромным облаком роем вились над толпой, нещадно впивались в кожу, грызли то, что было не прикрыто и не намазано Дэтой, без которой не обойдешься на севере.

Толпа волновалась:

– Скоро закроют! Верка баба злющая, ни минуточки не пропустит!

– Да нет, сегодня Наташка работает. Она, если без сдачи, то всех отоварит после пяти.

Понаблюдав, Лева сказал, чтобы я подождала. Обогнув Огуречный, подошел сзади, где дверь в подсобку, и энергично застучал. Дверь открылась, после коротких переговоров захлопнулась, затем открылась, и в щель передали сумку с вином.

Я ждала на пригорке.

– Ну, ты и ловкач, капитан Орлов, что значит школа!

– А как иначе! – я же опер, сыскарь.

Девки не ожидали, что мы принесем кучу вина и встретили нас победным воем. Мы всю белу ноченьку праздновали приезд Левы и день рождения Галки. Девок он очаровал – сыпал шутками, комплиментами, ухаживал за нами. Девки шептали:

– Светка, где такого мужика отхватила?

– А фигура! – ну прямо Грегори Пек в «Римских каникулах».

Следующий день был суббота, далее – воскресенье. Запоя у Левы не было замечено, но винцо попивал.

Потом я позвонила начальнику Вышкомонтажной конторы и устроила Леву вышкомонтажником самого низшего второго разряда, так как рабочей специальности у него не было. Работать надо было вахтовым методом, 15 дней на вахте, 15 – дома. Прописали его в общежитии поселка Пармы, помогла Алла Михайловна Босова, председатель поссовета, моя подружка.

Он уехал на вахту, а я осталась одна. Тосковала жутко. Тщательно познакомилась с его документами, записной книжкой. Все о чем рассказывал – правда. Разведен, сыну семь лет, живут в Якутске.

Моя работа спорилась, я не торопилась, проект долгосрочный, деньги пока есть. Успею!

А когда Лева с вахты приехал – снова винцо три дня попивал. На вахте сухой закон. А я на вино уже смотреть не могла и стала понимать то, о чем сказал Олег. Уж очень затянувшийся получался праздник от радости, что встретились. Радость постепенно испарялась, и понимание того, что Лева пьет, было близко к шоку. Я металась, не зная, что делать! Потом решительно повела воспитательную работу. Все было как положено – взываю к разуму, он – обещает, клянется, что в рот не возьмет, приедет с вахты – все повторяется.

Вот так и понеслось – жду, тоскую, приедет – запой дней на четыре-пять. Запои возникали редко, но метко, доводя меня до состояния, близкого к нервному срыву. Уже рада была, что Лева уезжает снова на две недели. За время его отсутствия пыталась понять, что делать и как быть. И была уверена, что смогу все исправить.

Я уже не могла жить без Левы. Это было какое-то сумасшествие – я его любила со страшной силой! Мне было больно и жалко его. Понимала, что он пережил – потеря любимой работы, развод… Редкие мужики это выдерживают. И я – любящая женщина, смогу помочь. Думала, думала, думала, как это сделать…