– Ни в чем не виноват. – перепуганным голосом, выложил Цалоев Беслан. – Меня специально послали к тебе братья Долгаевы Иссоп и Мусса. Они хотели учинить драку, как бы заступаясь за меня. В этой драке братья Долгаевы рассчитывали тебя заколоть за то, что ты все шесть месяцев не давал им прийти к власти в строительном отряде.

Такое чистосердечное признание Цалоев Беслан сказал в присутствие следователя республиканского отделения милиции, двух присутствующих милиционеров в качестве охраны и только что вошедшего полковника милиции, очевидно командира республиканского отделения милиции.

При таком количестве свидетелей признание Цалоева Беслана утаить было нельзя. Тем более что все свидетели от республиканской милиции были не ингуши. Таким образом, на стороне ингушей ни один из свидетелей не мог быть. У меня сразу появилась серьёзная группа поддержки.

– Ты настоящий джигит! – сказал мне, полковник милиции, выслушав внимательно Цалоева Беслана и мой рассказ, о происшедшей массовой драке в пионерском лагере «Горный воздух». – Ты молодец, что смог один постаять за себя против бригады ингушей строителей из Назрани. Но ты не молодец в том, что пустил ингушскую кровь. За такую драку тебе грозит лет восемь тюремного заключения.

Даже это пустяк по сравнению с тем, что тебя и твой род ждёт кровная месть со стороны ингушей. За то, что ты в драке пустил ингушскую кровь. Ты сильно вляпался в грязь.

– По закону кавказских гор, по закону Советского Союза, а также по международным правам человека. У меня была чистой воды самооборона против двадцати человек напавших на меня с целью убийства. – стал защищать свои права в присутствии многочисленных свидетелей. – Так вот, согласно всем перечисленным мной законам и по другим законам тоже, имел полное право в целях самозащиты убить девятнадцать человек в неравном бою, один против девятнадцати. Но последнего двадцатого нападающего на меня должен оставить живым. Так как у нас с ним оставались равные шансы на жизнь. Так что по всем вместе взятым законам, моей вины в массовой драке нет. Виновники происшедшей драки сидят перед вами. Теперь могу назвать их по фамилиям. Это в первую очередь Долгаевы Иссоп и Мусса, которые придумали массовую драку.

Следом туда в виновники можно записать Цалоева Беслана, который по своей трусости согласился спровоцировать массовую драку, а также Музаев Зоман, который пытался отправить меня в нокаут, но за это получил от меня ногой по яйцам.

Дальше можно судить всю бригаду ингушей строителей из Назрани, которые устроили массовый погром в пионерском лагере «Горный воздух» и учинили драку.

– Не знаю, откуда ты взял такую статью из законов о самообороне, но целиком на твоей стороне. – сказал мне, полковник милиции. – С такими поддонками лишь так надо поступать. Жизнь у человека одна и защищать её надо всеми средствами. Ты просто молодец, что смог постоять за себя. Сотрудникам милиции с тебя надо брать пример.

После такого душевного разговора с полковником милиции думал, что меня прямо сразу выпустят из-под стражи. Но полковник милиции сказал следователю, что расследование надо довести до конца, чтобы другим было не в угоду устраивать такие массовые драки в местах отдыха.

Кроме того, надо определить, кто будет ремонтировать разбитый вовремя массово драки пионерский лагерь «Горный воздух». Так что меня, Цалоева Беслана и Долгаева Иссоп оставили в камерах предварительного заключения до конца следствия.

Долгаева Муссу и Музаева Зомана, как сильно пострадавших, отправили обратно под усиленной охраной на лечение в сельскую больницу аула Чири-Юрт.