– Какая пылкая русалочка, – рыкнул себе под нос, затем вынырнул.

Влада уже обернулась полотенцем, но цепкий мужской взгляд все же углядел каменные сосочки, топорщащиеся сквозь купальник малышки. Внутри Петровского уже вовсю горел пожар. Ему хотелось в эту русалку. Прям вот так с разбегу. Сдвинуть этот гребаный купальник и таранить ее розовую мокрую щелочку своим членом, пока она будет захлебываться в удовольствии. Сминать ладонями эти восхитительные сисечки, оттягивать чувствительные сосочки красивой пышной девушки.

А он был уверен, что русалка не устоит… Ее тело манило мужчину, словно маяк. Звало в себя, предлагая самое неземное удовольствие в жизни. Борис был уверен, что эта девочка очень горячая.

– Что вы себе позволяете?! – крикнула девушка, кутаясь в полотенце, но этим лишь разжигая дикое и необузданное желание у мужчины.

А он улыбался и смотрел, как офонаревший идиот. Молчал, хотя стоило бы оправдаться. Но она была такой красивой! Невероятной! Мозг стремительно отключался. Петровский намеревался получить награду. Прямо на этом шезлонге, распахнув пышные бедра девушки.

Но как только мужчина подплыл к лестнице, Владислава быстро надела шлепки и рванула к номеру. Убегая, девушка обернулась и увидела, что Борис несется за ней. А между его ног…

С трудом вытащив ключ карту, уже почти было открыла дверь, но мощное и перевозбужденное тело Бориса втолкнуло девушку в ее же комнату.

– Что вы делаете?! – завизжала она, пока Петровский как загипнотизированный, смотрел на пухлые русалочьи губы.

Владислава хотела начать сопротивляться, но его взгляд… о Господи, что с ней творил взгляд совершенно незнакомого мужчины! Она машинально облизнулась.

Петровский был прекрасно сложен для своих сорока четырех. Его фигуре могли бы позавидовать и молодые ребята из качалки. Подтянутый, с проработанными грудными, спинными, дельтами и упругой задницей, Борис отлично знал о своей привлекательности.

– Я же не такая… мы же не знакомы… он же… – мысли беспорядочно метались в голове, в итоге всё равно приходя к осознанию, что ей безумно приятна близость этого наглого мужика.

А у Бориса от этой русалки срывало башню. Он тяжело дышал, вжимая Владу в стену. Где-то на задворках сознания понимал, что ведет себя как чертов маньяк и что девушка может заявить на него в службу безопасности отеля.

Но почему-то был уверен, что приятен этой русалочке. А он был приятен… Влада не понимала, отчего её так ведет от мужского аромата, исходящего от Петровского. И почему так сильно хочется пощупать эти тугие натренированные мышцы. Провести по твердой груди, опустить пальцы на тугой пресс и нырнуть ими в плавки. Ох!

– Русалочка… – выдохнул он ей прямо в губы, – что ты сделала?

– Это я-то сделала? – возмутилась девушка, – вы сначала укусили меня, затем ворвались в мой номер! Без разрешения, между прочим!

– Потому что ты безумно красивая и сексуальная, – честно и открыто признался мужчина.

– Да как вы смеете… – выдохнула Влада, но это уже больше напоминало приглашение, а не злость.

Она вообще не злится. Не получается. Ведь он спас её…

Петровский обнял девушку за талию и прижал к себе. Затем поцеловал. Да так, что у Владиславы мгновенно испарились из головы все мысли. Борис буквально рвал ее губы, насиловал рот языком и рычал, словно зверь. Голодный, похотливый, ненасытный зверь.

Неужели он ее так сильно хочет? Почему она позволяет? Но русалочка отвечала. Одно движение и лямки купальника съехали под напором наглых рук Петровского. Мужчина пьяным затуманенным взглядом пару секунд любовался на сочные упругие дыньки, а затем впился в них губами.