А Влада кричала. Нет, она не звала на помощь, просто в ее теле оживало нечто давно забытое. Желание быть женщиной. Страсть, спрятанная от жестокого мира на сто замков.

— Сука, какие у тебя сладкие сисечки, — рычал Борис, пожирая мягкую плоть этой потрясающей русалочки, — дай мне еще. Вот так... ох, блядь! Какая же ты потрясная, малышка!

Подхватив на руки уже потерявшую связь с реальностью Владиславу, мужчина швырнул ее на застеленную постель, а сам навалился сверху.

— Я хочу в твою дырочку, русалка, — прохрипел, обхватывая ладонями горячие грудки, — какие же у тебя девочки потрясающие... такие мягонькие, упругие... Блядь!

— Ах! — стонала она, стягивая пальчиками покрывало, — я не...

Ткань купальника сползла вниз, открывая Петровскому кругленький милый животик, такой сладкий, что он не выдержал и обвёл языком вокруг пупочка. Затем он увидел белую кожу лобка и его кадык машинально дернулся. Ещё ниже. И розовые набухшие губки окутали мужчину своим терпким запахом.

Он целовал промежность этой сладкой девочки, яростно желая доставить ей оргазм. И не один. Влада покорно распахнула бедра, совершенно не осознавая, почему ее тело так себя ведет. Она же не такая... или такая?

— Сладкая... сочная, — поцелуй следовал за поцелуем, — такая возбужденная девочка. Моя русалочка...

Петровский тоже потерялся. В сладости этой терпкой девушки. Вся его мужественность сконцентрировалась на том, чтобы доставить сочной малышке все удовольствие мира.

— Ааааах! Даааа... — стонала Владислава, пока Петровский вылизывал ее намокшие складочки.

— Такая гладенькая, сууука... какая же ты вкусная малышка, — шептал он, танцуя языком вокруг клитора, — нравится так? Ммм? Сколько в тебе сока... всё моё!

— Дааа! — кричала его русалочка, понимая, что вот-вот взорвется.

Она текла очень сильно. Для Влады это сродни глотку свежего воздуха. Ее чувственная натура сейчас впитывала мужскую энергию Петровского, и они оба получали невероятное удовольствие.

Случайный секс? Да и ладно! Они отдыхают!

Девушка металась по кровати, не в силах обуздать накатывающие волны удовольствия.

А Петровский еле держался, чтобы просто не накрыть это прекрасное тельце собой и не начать вколачиваться как долбаный ненасытный подросток. Влада была прекрасна! Мужчина в жизни своей не видел девушки красивее и откровеннее. А повидал он немало. Такая раскрытая перед ним, вся трепещущая от жажды. Она хочет его.

Ее клитор торчал, выступая на фоне налившихся нежных губок, от которых мужчина сходил с ума. А между этих терпких складочек дырочка, в которую рвался его член. Наполнить ее собой, накончать внутрь, залить и пометить русалку.

Естественно, ни о каких презервативах они не думали. Руки Петровского были повсюду. Влада срывала горло в крике, возбужденная от головы до самых пяточек. Мужчина подводил ее к оргазму. Умело. Методично. Сладко и невыносимо. Она выгибалась, стараясь налившейся вершинкой найти его язык, но тот всё время ускользал.

Влада хныкала, как маленькая девочка, умоляя подарить ей оргазм.

— Хочешь кончить, русалка? — хрипло спросил мужчина.

— Дааа! Пожалууууйстаааа! — простонала девушка.

И Петровский дал ей то, чего эта сладенькая нимфа так долго ждала. Ввел два пальца в горячее тугое лоно и начал лизать клитор. Влада кончила сразу, орошая собой язык мужчины, свои губки и его руки.

— Сука... ты слишком потрясная... — он резко подхватил девушку и перевернул на живот, смяв ручищами ее бедра.

Пока его русалка не отошла, Борис резко и глубоко ворвался в ее узкую дырочку.

— Как же туго... блядь! Да... сожми меня, русалка... давай... вот так... ох ёп твою маааать!