– А ты хоть раз видел этого самого Юдина в глаза?

Он отрицательно помотал головой.

– Только фотографию в интернете.

Дальше мы ехали в молчании. Я все пребывала в тяжелых думах по поводу разговора с Федором, решая, как и когда рассказать об этом Игорю. И так задумалась, что чуть не проскочила поворот. Игорь посмотрел на меня, в глазах тревога. Я в ответ ему лихо улыбнулась.

– Прости, бессонная ночь дает о себе знать.

Проехав еще метров пятьсот по лесной дорожке, заросшей дерном, на которой блестели небольшие лужицы растаявшего снега, мы остановились у добротного тесового забора, выкрашенного в серый цвет, из-за которого торчала крыша небольшого домика, покрытая по старинке шифером. А Игорь принялся мне тихим голосом рассказывать:

– Этот домик принадлежал раньше егерю. Юдин его купил за гроши у охотхозяйства, когда эту территорию отвели под туристическую зону. Отремонтировал, и теперь живет здесь, видимо, ожидая того момента, пока переберется в хоромы Мезенцева.

Я с любопытством оглядывалась. Ничего необычного не заметила. Простой деревенский дом. Правда выстроен добротно, на фундаменте из дикого камня. Да, и место было шикарное. Небольшая поляна, с одной стороны лес стоит стеной, а с другой река. И не скажешь, что какая-то цивилизация рядом имеется. С удивлением про себя отметила, что хотела бы жить в таком доме и в таком месте. Тихо, покойно, никто не потревожит. Странный выбор для упыря, каким я себе представляла этого самого Юдина.

Тем временем, мы подошли к воротам. На столбе имелась кнопка звонка. Не современной охранной сигнализации, а обычная кнопка, к которым мы привыкли еще со времен нашего детства. На белом квадратике пластмассы, черная пипочка. Сверху была пристроена латка из дерматина, чтобы, значит, дождь не попадал. Мы позвонили, и стали ждать. Первым на наш звонок отозвался яростный собачий лай. Дверь в домике открылась и на дорожку выскочил здоровенный лохматый кобель, и понесся к калитке. Насколько я могла судить, собака была какой-то немыслимой помесью. Что тоже, на мой взгляд, говорило только в пользу хозяина. Не баловень какой-нибудь породистый, чистых кровей, а нормальный сторожевой пес, родословная которого уходила далеко вглубь к обычным дворовым «Тузикам».

Я сурово нахмурилась, злясь на себя за то, что как-то уже стала проникаться симпатией к неведомому хозяину. Мне пришлось даже напомнить себе, что это, скорее всего, логово затаившегося врага, а вовсе не друга. Следом за собакой из дома появился человек. Сначала я даже подумала, что это просто сторож. Довольно высокий, плечистый, с небольшой бородкой, с чудесной волнистой шевелюрой длинных, до плеч волос, в которых уже виднелась седина. Обычный свитер грубой ручной вязки и потрепанные джинсы. Он громко свистнул собаке и позвал ее:

– Алаш, ко мне!! Свои, Алаш, свои…

Пес притормозил слегка, потом развернулся и рванул к хозяину. Хвост его заходил туда-сюда, при этом собака радостно повизгивала, подставляя свою огромную медвежью башку под ласковую руку хозяина. Мужчина неспеша подошел к калитке, и, вполне доброжелательно улыбаясь спросил:

– Вы к кому?

Я с легким недоумением поглядывала на него, все еще надеясь, что это сторож. За нас обоих ответил Игорь.

– Мы ищем Юдина Кирилла Захаровича. И если это вы, тогда мы к вам.

В глазах у мужчины зажегся интерес, и он чуть на распев произнес:

– Юдин Кирилл Захарович – это я. С кем имею честь…?

А я про себя фыркнула. Еще не хватало, чтобы он при этом щелкнул каблуками и спросил Игоря: «В каком полку служить изволите?» Так как я все еще пребывала в легком недоумении, и была способна сейчас только хлопать глазами, говорить продолжал Игорь. Он сначала представился сам, а потом, поглядывая с недоумением на меня, представил и мою скромную персону.