– Успешно? – не удержался Шарп, хотя ответ был написан на скорбной физиономии Паркера.

– Увы, лейтенант, народ Испании закоренел в римской ереси. Но даже если единственная душа познает милость Спасителя и протестантское благолепие, я посчитаю свою миссию выполненной. – Паркер помолчал. – А вы, лейтенант? Могу я поинтересоваться, познали ли вы Господа и Спасителя?

– Я стрелок, сэр, – твердо заявил Шарп, стремясь избежать протестантской атаки на свою, уже осажденную католицизмом, душу. – Наша религия – это смерть лягушатникам и прочим язычникам, не любящим короля Георга.

Воинственный ответ Шарпа заставил Паркера на время замолчать. Он уставился на заполнивших улицу беженцев, затем со вздохом произнес:

– Конечно, вы прежде всего солдат. Но я надеюсь, вы мне простите.

– Простить вам что, сэр?

– Мой кузен, покойный адмирал, тоже любил крепкие выражения. Я не хочу вас обидеть, лейтенант, однако моя жена и племянница не привыкли к языку военных… – Голос Паркера стих.

– Я приношу извинения, сэр. Постараюсь запомнить. – Шарп кивнул в сторону дома книготорговца, где временно укрылись миссис Паркер и девушка. – Значит, это ваша племянница? Похоже, она слишком молода, чтобы путешествовать по таким беспокойным местам.

Если Паркер и заподозрил, что Шарп выведывает у него информацию, то ничем не проявил своего недовольства.

– Луизе девятнадцать лет, лейтенант. К сожалению, бедняжка осталась сиротой. Моя супруга предложила ей должность компаньонки. Разумеется, мы и вообразить не могли, что военные действия примут такой оборот. Мы были уверены, что, если в Испании стоит английская армия, нам ничего не грозит.

– Может быть, Бог стал на время французом? – насмешливо бросил Шарп.

Паркер пропустил мимо ушей легкомысленное замечание. Он смотрел на поток беженцев, бредущих в темноте с узлами одежды. Дети плакали. Какая-то женщина тащила на веревке двух козлов. Мимо проковылял на костылях калека.

Паркер покачал головой:

– Люди очень боятся французов.

– Это настоящие ублюдки, сэр. Простите. – Шарп покраснел. – Вы были в Сантьяго-де-Компостела, когда они вошли в город?

– Их кавалерия ворвалась в северную часть города вчера вечером, что дало нам возможность вовремя уйти. Господь очень предусмотрителен.

– Вот уж точно, сэр. – Перед Шарпом, широко улыбаясь, вытянулся по стойке смирно сержант Уильямс. – Все святые книги погружены, сэр. Прикажете вести дам?

Шарп посмотрел на Паркера:

– Вы собираетесь ехать сегодня?

Вопрос застал Паркера врасплох.

– Мы сделаем так, как вы посчитаете нужным, лейтенант.

– Вам решать, сэр.

– Мне?

Было очевидно, что Джордж Паркер так же неуверен в себе, как и его кузен сэр Гайд, чья нерешительность едва не стоила боя при Копенгагене.

Шарп попытался объяснить ситуацию:

– Эта дорога, сэр, ведет на восток и на запад. И там и там французы. Полагаю, теперь, когда книги в безопасности, вам предстоит выбрать направление. По слухам, французы хорошо обращаются с мирными английскими путешественниками. Вас, безусловно, допросят, возможно, возникнут какие-нибудь неудобства, однако в конце концов вам разрешат ехать дальше на юг. Если не возражаете, я бы предложил Лиссабон, сэр. Я слышал, там до сих пор стоит небольшой английский гарнизон. Даже если он снялся, вы всегда можете найти британское торговое судно.

Паркер с тревогой посмотрел на офицера:

– А вы, лейтенант? Каковы ваши планы?

– Я вряд ли могу рассчитывать на милость французов, сэр. – Шарп улыбнулся. – Мы тоже идем на юг. Я надеялся на дорогу от Сантьяго-де-Компостела, но поскольку убл… поскольку французы уже там, придется сокращать путь через горы. – Шарп похлопал по грязному колесу огромного экипажа. – Такая штука там не пройдет, сэр, боюсь, вам придется испрашивать у французов разрешения пересечь их территорию.