То, что моя первая книга сейчас быстро воплощалась в реальности, делало вкуснее еду и усиливало ощущения.

В четверг приехали два специальных человека, мастера по заливке фундамента. Один был Женин ровесник, похожий на рыжего из компьютерной игры «Потерянные викинги», в которую я много играл в детстве. Второй – его помощник, Денис, лет тридцати, мудрый подсобник. У Дениса была только цепная электропила, у Викинга же был полный багажник инструмента. Викинг и Женя целый четверг прыгали по опалубке, пока мы с Денисом выполняли их мелкие поручения. Опалубку надо было выставить так, чтобы фундамент лег идеально.

– Дом будет расти вверх со следующей недели, – говорил мечтательно Женя. – Это ни с чем не сравнить! Все, что до этого мы делали, просто цветочки. Вот дальше будет по-настоящему интересно и красиво.

Один раз я не удержался, глядя на Женю в синей толстовке, синих рабочих штанах и синей же длинной жилетке с множеством карманов, по которым были рассованы разнообразные гаджеты: карандаши, фломастеры, саморезы, гвоздики, рулетка, сверла, – и начал смеяться, как накуренный.

– Ш… ш… Что с тобой?

– Не знаю! Просто очень весело. Кажется, когда я вырасту, тоже стану строителем. Уж больно завидная судьба.

Женя махнул на меня рукой. Он сказал Викингу:

– П-писатель, что с них взять.

В пятницу мы встали позже и сразу совместили завтрак с обедом. Около тринадцати часов должна была приехать бетономешалка. Однако Женя получил звонок: водитель задерживался. Женя понемногу начинал нервничать, а я сел под деревом с нетбуком и написал текст для «ночных грузчиков».

Приехала бетономешалка, вылез здоровый пузатый дядя. Они поговорили с Женей, определились, с какой стороны подъехать, и дело пошло. Направили рукав, бетон потек в опалубку. У Жени глаза горели: он правда очень любил свою работу и деньги, которые за нее получал. Мне тоже было интересно.

Но вдруг все начали переживать и кричать. Это сломался рукав с бетоном, начал протекать. Женя бегал кругами. Здоровенный пузатый дядя говорил «щас, щас все починим». Мы с Денисом взяли ведра и лопаты, стали собирать бетон с земли и выливать его ведрами обратно в опалубку. Узбек Эдик бессмысленно шатался рядом, наблюдал. Викинг не терял самообладания.

Тогда я сел под дерево и написал еще один текст. Время шло, приближался вечер, люди спорили, ругались, куда-то звонили. Бетон вращался в бетономешалке, иногда я подливал туда воду.

– Мы застряли, – разочарованно сказал Женя. – Готовь на всех ужин.

Михаил Енотов уже перешел на веганство, поэтому я заставлял себя сконцентрироваться на особом, новом чувстве вины, когда готовил мясо на всех этих голодных мужиков, занимающихся физическим трудом. Вот кусок убитой свиньи, проговаривал я. Ее мясо имеет вкус боли и страха, ножом я отрезаю плоть, которая недавно была частью живого существа. Свинья близка человеку, свиней даже обучают простейшей математике. Вот оно, сырое мясо, не вызывает ни малейшего аппетита без специй и жарки. Если съесть этот кусок, тебя скорее всего вырвет, следовательно, ты, Женя – не хищник. Твой кишечник не предназначен для переваривания сырого мяса, тебе бы больше подошла растительная пища. Те, кто придерживается такой диеты, меньше болеют и дольше живут, они спокойнее, добрее, чище. Приготовь на всех, но не ешь это сам.

Но стоило мясу начать жариться, я не удержался и тут же попробовал кусок. Ничего я не знал вкуснее мяса, пропитанного чесноком, луком, перцем и солью.

Рабочий день растянулся до раннего утра. Мы с Денисом изготовили несколько весел, и все взяли по одному в руки. Бетон получалось выливать только в один угол опалубки, нам удалось зафиксировать рукав, и стоило бы водителю поменять положение, он бы доломался. Веслами мы быстро размазывали тяжелую жижу по всему периметру, не давая ей затвердеть. Стояли белые ночи, рядом был залив, вокруг наших потных тел вились миллиарды комаров.