Хорошо было, например, то, что его клан в милости и чести. С полным правом он мог сказать о себе монгольской поговоркой: «Два темника от той же кости, что и я». Происхождение уже помогло ему вступить в ханскую гвардию.

Было и еще одно обстоятельство, которое, как он полагал, могло способствовать его возвышению.

На одном из проводимых Великим ханом смотров красавиц, куда посылали своих дочерей все знатные монголы, была избрана его сестра. «Дева, подобная луне», – заметил сам Великий хан, а это была высочайшая похвала. В качестве главной наложницы она предназначалась самому хану Батыю. Несколько раз он видел ее возле ханской юрты.

«Она найдет способ обратить на меня его внимание», – самонадеянно думал он, удовлетворенно обращая свое жестокое, бесстрастное лицо к горизонту.

Менгу знал, что вскоре они выйдут на опушку леса.

Согласно основанному на двенадцатилетнем цикле календарю монголов, в котором каждому году покровительствовало свое особое животное, до года крысы оставалось еще два. К концу года крысы русская земля будет завоевана. Это было столь же непреложно, как и то, что солнце встанет утром, а звезды засияют ночью.

Ибо монголы намеревались завоевать весь мир.

Так повелел им Чингисхан. Чингисхан, по рождению – глава знатного рода, в 1206 году, всего лишь за тридцать лет до описываемых событий, объединил под своим началом монгольские кланы и, по образцу правителей древнетюркских империй азиатской равнины, взял себе титул кагана, или хана.

Многие до него носили этот титул, но никто никогда не построил империи, подобной той, что предстояло основать монголам.

Чингиса именовали также Далаем – «всемогущим».

Выйдя со своей родины, с пастбищных земель к северу от пустыни Гоби, эти всадники, чуть ли не с рождения ездившие верхом и стрелявшие из лука, ринулись на юг и, преодолев Великую стену, вторглись в Китай, а затем понеслись на запад, избрав целью нападения тюркские государства Средней Азии, которые теперь приняли ислам. Государства эти были отнюдь не беззащитными, напротив, весьма могущественными. Они оказали монголам ожесточенное сопротивление. Однако Чингис сокрушил их. Через несколько лет пал Пекин, к 1220 году Чингисхан покорил большую часть Персии, а потом, подобно всем завоевателям с востока, монголы перешли через протянувшуюся полумесяцем горную цепь и понеслись по великой, широко раскинувшейся северно-евразийской равнине.

Любая азиатская империя стремилась взять под контроль богатые караванные пути, ведущие на запад. Это приносило огромные прибыли. Однако Чингисхан жаждал не просто подчинить себе караванные маршруты, но основать государство, которое стало бы править всем миром. Такова была его миссия, таков был его долг.

«Тенгри, бог Великого Голубого Неба, даровал мне власть над всеми, кто живет в войлочных юртах», – объявил он. Но Чингисхан имел в виду не только степных кочевников, но и все цивилизованные народы. И, подобно китайским императорам, которых он победил, стал величать себя Сыном Неба.

Целью его, о которой не без некоторых оснований часто забывает популярная история, было установление всеобщего мира. Правила нового миропорядка Чингис установил в уложении законов, великой Ясе, копии которой, подобно ковчегу Завета, таящему скрижали, считались священными и, скрытые от всех, хранились в каждой из монгольских столиц.

«Все люди равны, – провозглашала Яса, – и все они, по своим способностям, должны служить Великому хану». Подобную формулу использовали в своих законах и другие империи, например Китайская. «Стариков и бедных также надлежит защищать», – повелевала Яса. И действительно, империя Чингисхана была неким подобием государства всеобщего благосостояния.