Ил. 10. Тумба. До 1902 года, Невьянск. Дерево, жесть, олово, хромолитография, «мороз» по жести (один из экспонатов выставки, ныне – в ОНИ ГРМ).

Несмотря на то, что, по словам М. Ю. Лачаевой, «сочетание „полезности“ и „блистательности“ делало выставки особенно привлекательными в глазах публики и экспонентов»52, тенденция к уменьшению количества уральских мастеров-сундучников, принимавших участие во Всероссийских смотрах, продолжилась. Среди них уже почти не было хозяев крупных мастерских. Не исключено, что некоторую роль здесь сыграло недоверие, которое питали к Всероссийским выставкам многие фабриканты. К тому же известно, что «при подготовительных работах ко Всероссийской кустарно-промышленной выставке губернская управа задавалась целью собрать средние [курсив мой – Г.П.] образцы изделий по тем отраслям кустарной промышленности, которые имеют более или менее серьезное значение в местной экономической жизни»53.

По литературе, связанной с выставкой 1902 года, невозможно судить о состоянии уральского сундучного промысла в начале XX века, поскольку новой информации не было. В каталоге петербургской выставки просто перепечатали сведения из вышеназванного «Очерка состояния кустарной промышленности…» (1896). И все же контингент участников подтвердил, что никаких изменений в промысле не произошло.

Ил. 11. Медаль Всероссийской кустарно-промышленной выставки (Санкт-Петербург, 1902).

Вятский центр был представлен лишь двумя именами, это – мастера Я. Ф. Машковцев и П. И. Рубцов (оба – из Вятского уезда)54. Первый представил семь «сундуков крашенных деревянных». Об его мастерской указано, что годовое производство в ней равнялось 100 рублям; лес Я. Ф. Машковцев покупал на Вятском базаре у крестьян, а изделия сдавал в Вятский земский кустарный склад; наемных рабочих у него не было55. Яков Машковцев был не только сундучником, но и известным мастером декоративных росписей56. П. И. Рубцов из деревни Победиловской Югринской волости выставил «сундуки деревянные, обитые жестью». Годовое производство его мастерской оценивалось в 400 рублей. Лес он покупал у лесоторговцев, а жесть – в кустарном складе (на сумму до 180 рублей). Готовые изделия сдавал в Вятский кустарный склад. Нанимал двух мастеров57.

Наличие связей обоих сундучников с земскими учреждениями не случайно – деятельность Вятского губернского земства по поддержке кустарной промышленности приносила плоды58.

Вряд ли почти полное отсутствие вятских сундучников на выставке отражало какие-либо значительные изменения в промысле. В начале XX века Вятская губерния продолжала играть большую роль в истории русского сундучного производства.

В отличие от предыдущих Всероссийских выставок, в петербургском смотре 1902 года участвовали не только уральские и вятские сундучники. Были представлены муромский центр (В. В. Борисов, П. И. Завьялов, Зяблицкая кустарная артель, Е. Н. Малышев, И. П. Фаддеев, И. И. Рудаков, С. В. Рудаков59), а также сундучные промыслы Московской (А. Г. Андреев, И. И. Анисимов, И. Ф. Горбачев), Нижегородской (И. П. Ермаков), Калужской (Г. Захаров, Н. Слатиков), Курской (В. Ф. Бакланов), Псковской (Е. Митрофанов) и Саратовской (М. А. Пименов) губерний60. Однако это были редкие и, вероятно, случайные имена: одни делали не только сундуки, но и столы и рамы, другие – только сундучные замки, производство третьих было крайне невелико по объемам. Лишь И. П. Ермаков из села Лысково Макарьевского уезда Нижегородской губернии представлял крупный центр сундучного производства (т. е. известного в масштабах страны и за ее границами, а не только в уезде или губернии).