При этом нам всем необходимо помнить о том, что не следует повторять его ошибочную (с точки зрения более поздних утверждений науки) датировку описываемых в начале книги событий – VI тысячелетие до н.э. Пещерная жизнь охотников палеолита, подобная описанной в книге, протекала в гораздо более давнюю эпоху – на 50—30 тысяч лет раньше, в века последнего межледниковья, но в годы жизни автора споры по этому вопросу еще не привели к определенным результатам, поэтому в наши дни мы должны ориентироваться на приводимые ниже данные, полученные другими исследователями, как отечественными, так и зарубежными. Книга «От Волги до Ганга» содержит главное – нигде ранее не встречавшийся термин «индославы», на который опирались в своих работах все авторы предлагаемой читателю книги. На Волге славяне и арьи селились не ранее V—IV тыс. до н.э., придя туда из приполярных областей и в значительной мере продолжая сохранять сложившиеся задолго до этого добрососедские (не исключено, что и родственные) связи и поддерживая основы того, что исследователи называют культовым единством, о чем подробно и будет сказано ниже.

Миры глядят с небес,

Свой излучая свет.

Н. Рубцов

В мире ученых идут нескончаемые дискуссии по проблеме длительности существования человечества и времени и месте зарождения тех или иных племен и народов. За последние десятилетия многие из них утверждаются во мнении, что человек существовал и развивался в период плейстоцена, то есть двух последних ледниковых периодов и межледниковья последней же четвертичной эры – той, которая длится и сейчас (а всего насчитывается 17 ледниковых периодов в истории Земли). Он жил, размножался, приспосабливался к условиям окружающей его природы, искал объединения с себе подобными, создавал орудия охоты и труда, наконец, освоил огонь и стал «царем природы». Бесконечно долгим был период первобытности – жизнь человеческого стада, половозрастное разделение в пределах первых возникавших коллективов, складывание семейно-родовых групп, а затем племен и союзов племен. Принято считать, что семейно-родовые коллективы следует называть этносом, так как именно из них сложились племена-этносы.

Греческое слово «этнос» определяет не только наличие того или другого народа на лице земли, но подразумевает и такие черты, как преданность каждого человека своему народу, стремление охранить и сохранить накопленное богатство национальной (этнической) культуры, язык, территорию, унаследованную от предков, – словом, те факторы, под воздействием которых в течение длинного ряда веков складывались генофонд нации и ее память обо всем, что довелось прожить и пережить предкам. Здесь надо сразу заметить в скобках, что вот эту память, пронесенную сквозь тысячелетия, не следует недооценивать ни при каких обстоятельствах: во многих современных межплеменных и межнациональных конфликтах она играет не последнюю роль (к ней применяют и такие определения, как этническая память, национальный идентитет или национальное самосознание).

К древнейшей эпохе формирования первых человеческих коллективов восходит и появление языка, необходимого для взаимного общения – коммуникации, расширение этого общения в пределах племен и племенных союзов приводило к увеличению лексического фонда. Роль языка свелась постепенно к роли определителя социальных, культурных и космогонических представлений, предметов и явлений окружающей действительности, а также осмыслению всего этого и созданию близких по смыслу понятий. Процесс становления разных наречий племен еще не прослежен наукой в свете их соотнесения с разными условиями исторического развития этих групп, и мы здесь не будем углубляться в бесчисленные споры по этой проблеме. Скажем для примера, что известный французский лингвист А. Мейе, писавший в начале XX в., определил славянские языки как древнейшие, сохранившие в себе свои давние основы: «Большинство славянских наречий сохраняет необыкновенно архаичный вид» [115, с. 386]. Тут нам следует вспомнить и о таком древнем языке, как санскрит, сопоставлению с которым, как и сопоставлению славян с его носителями – племенами арьев, будут ниже посвящены многие страницы, как посвящался и ряд предшествующих публикаций автора (указанных в приводимом списке литературы). Так вот, о санскрите и его древности он сказал, что этот язык «представляет индоевропейскую фонетику и морфологию» (с. 412). Подчеркнем, как это важно для всей освещаемой ниже проблемы: начиная с середины XIX в. внимание многих исследователей стали привлекать факты поразительной близости санскрита и славянских языков.