В диком состоянии встречаются растения, являющиеся результатом соединения в одном неделимом четырех видов, но и этот случай еще далек от границы возможных комбинаций.

1. Наследственность, образование новых форм

Всякое растение, производящее семена, опыленное пыльцою такого же растения или собственною пыльцою, дает впоследствии, за редкими исключениями, опять такое же точно растение, если оно представляет собою естественный вид. Или, другими словами, в этом случае растения почти всегда передают потомству все свойственные им особенности: от дикой рябины, боярышника и смородины получаются те же дикие растения. Впоследствии, от обильного питания, большого простора и более выгодного местоположения, растение разовьется более роскошно, но это не изменяет типической формы. Такое же индивидуальное изменение можно получить при пересадке диких растений в плодородную садовую почву. Это есть явление, параллельное происходящему и в царстве животных: при лучшем содержании животные становятся тучнее и худеют при недостатке питания.

Многие видоизменения большей части наших огородных и садовых растений далеко не так устойчивы в форме; при половом размножении они труднее передают приданные им в культуре, при счастливом подборе, особенности; в некоторых случаях, однако, они, пройдя чрез многочисленные генерации, образуют садовые формы, которые, наконец, делаются константными. Такие константные или установившиеся формы представляют, напр., многочисленные сорта капусты, моркови, огурцов, бобов и прочих однолетних и двулетних огородных растений. При строгом выборе производителей семян и при известной культурной обстановке эти формы константны; но эта константность все-таки такого рода, что, при упущении подбора и культуры, эти сорта скорее превращаются обратно в дикую форму, чем сохраняют свойства, созданные культурою.

2. Атавизм

Возврат культурной формы, по какой-нибудь причине, обратно в ближайшей дикой форме называется атавизмом; такое явление особенно часто наблюдается у наших плодовых деревьев и кустарников, до того часто, что оно принимается за правило, и поэтому культурные формы плодовых деревьев и кустарников семенами обычно не размножаются. От посева яблока-апорта (за границею, в Западной Европе – Император Александр) или груши-бессемянки мы получаем разнообразную помесь, более или менее приближающуюся к дикой яблоне или груше; редко получается сорт, превосходящий по качествам существующее видоизменение, но все-таки получаются иногда и таковые.

До некоторой степени исключение из этого правила представляет крымское яблоко (в Крыму – синап), а также владимирская и родительская вишни, которые почти константны при размножении семенами; по крайней мере, они удаются столь хорошо, что прививать их не считается нужным, если семена взяты не только от отборных плодов, но и от отборных растений. В этом явлении видно доказательство древности семенного размножения обоих упомянутых сортов; между тем большинство других яблок и вишен, без сомнения, находится в первых поколениях; свойственные им особенности так же быстро утрачиваются, как быстро они были приобретены.

В деле установления какого-нибудь культурного типа древесных растений существуют большие затруднения, по причине медленности, с которою получаются генерации. В сто лет от капусты можно получить 50 генераций, от ягодных кустарников, положим, 25; но от яблони, груши и вишни – едва ли более пяти при обыкновенной обстановке. Специалисты, занимающиеся плодоводством, умеют сокращать этот срок до одной четверти, прививая ветви сеянцев к взрослым дичкам.