– Тоже верно. Время сейчас смутное, перестройка, будь она неладна, из коммунизма в капитализм прям, а может, и в анархизм, не разобрались еще, скажу тебе. Запросто арестуют, – разочарованно вздохнул мужик. – Слушай, придумал! Какая твоя изначальная специальность?

– Какая?

– На кого учился-то после школы?

– А… на сантехника.

– Вот! По пути следования ты будешь строить фонтаны. Это как раз по твоей части: и трубы, и вода, и напор, – довольный своей идеей, заулыбался Кочерга.

– Краны, там, унитазы я могу починить, а фонтаны, черт его знает, как делают, – засомневался Степан.

– Это же такая красота! Ты своим появлением людям радость доставишь. Струи, брызги, бульканье, возле твоего фонтана девки с парнями свиданку назначат, целоваться будут. Тебя как звезду знаменитую ждать будут. Очередь из сел и деревень выстроится.

– Не-е-е… еще больней.

– Расшифруй.

– Деревнями начнут бить.

– Почему?

– Не умею я фонтаны строить. Поставлю посередь села унитаз, пущу снизу вверх струю и скажу: вот, мол, вам фонтан, подходите, подмойтеся, так, что ли?

Кочерга, представив такую картину, невольно рассмеялся:

– Как-то забавно называется такой унитаз. Видел по телику. То ли «беда», то ли «горе». И кто его только придумал? Главно дело – для чего?

– Биде называется…

– А-а-а…

Помолчали. Каждый устремился в свою думку.

– Душа спокойней будет, – нарушил затянувшуюся паузу Степан.

– Обскажи начальную мыслю, – попросил лениво Кочерга.

– Обойдусь без цели, так лучше будет. Иду себе и иду, никого не трогаю, и меня не трогают, – объяснил Стёпка. – Может, вместе двинем, а?

– Вдвоем-то, конечно, было бы сподручнее, но Томку мою ты знаешь. Она не отпустит, так мозги поколупает, а потом все извилины утрамбует.

– У, такой хай подымет, – инстинктивно съежился Стёпка. – Что одному в радость – другому в гадость.

– Даже мысль такую в башке опасно держать. Учует в момент, – вздохнул Кочерга.

– Ей бы шпионом работать. Все унюхала бы.

– Знаешь что, Степан, давай-ка сходим до Гришки. Он тебе точно цель поставит, и не одну. Идеи у него так и хлещут из «репы», – обрадовался он.

Гришу Голикова нашли в огороде в интересном положении, то есть с большим фингалом под левым глазом.

– Женка со вчерашнего дня собачится. Вот в ссылку отправила, на лесоповал, – пошутил он.

– Проштрафился, значит? – уселся на корточки под черемухой Кочерга.

– Скандал учинила по поводу небольшой расслабухи с соседом Проклом. Я ж не виноват. Ему захотелось, я только компанию составил. А она давай орать да кулаками махать, – почесал затылок Гришка.

– Дома твоя? – шепотом уточнил Степан.

– Не. Ушла в магазин. Не бойтеся, это надолго.

– Так, не мешкая, приступаем к делу, – задумчиво промолвил Кочерга, – тут, эта… вон Стёпка в путешествие ударился. Нужна твоя помощь.

– Цели нету, – быстро вставил Стёпка.

– А на хрена ты в поход собрался? – удивился Гришка. – Уж кому-кому, а тебе-то, холостяку, от кого бежать? Не жизнь, а полная расслабуха: хочешь – пей, не хочешь – жуй.

– Скучно человеку, – пояснил Кочерга, – у тебя каждый день как в стане врага, а ему чем заняться? Тараканов давить?

– Мне б твои заботы, – позавидовал от души Гришка, – на хрена я вообще женился?

– Придумай цель жизни. Не хочет Степан без толку шляться, обутки трепать, задача должна быть, говорит. Желательно пользительная.

– А чё тут думать? Ищи бабу, как сказали французы. Вот тебе и цель, и задача, – рубанул тяпкой Гришка, – хотя, опять же, на хрена они нужны? Годи маленько, погорячился я! Счас придумаю чего-нибудь.

– Цель должна быть возвышенная, приятственная и, главно дело, не пустяковая, не французы мы, – укоризненно проворчал Кочерга.