С меньшим успехом шла в оккупированной Югославии деятельность по формированию из эмигрантов частей под знаменем украинского и казацкого сепаратизма. Небольшая группа казачьих самостийников не смогла создать широкую организацию, и в основном ее деятельность свелась к распространению пропагандистских материалов среди казаков Первого полка РОК, т.е. в «шефстве» над сотней «вольных казаков» в этом полку. Хотя попытки организации независимых казаков начались еще летом 1941 г., они не могли иметь успех. К тому времени рядовые казаки в большей мере интересовались насущными проблемами, переженились на местных женщинах и народили детей, многие из которых русского языка уже не знали. А образованная часть казачьего офицерства и вовсе была настроена монархически.

Все стало очевидным с самого начала – в переписи русских эмигрантов, проводимой Бюро в Сербии летом 1941 г., казаки участвовали, что способствовало получению ими документов, дотаций нуждающимся и т.д. Таким образом, выделить их в отдельный народ не удалось. Единственным результатом, которого удалось добиться казачьим самостийникам в 1941 г., было создание «Всеказачьего Союза в Сербии», располагавшегося в частной квартире по адресу: Белград, бульвар короля Александра, 77, а затем на улице Королевы Наталии, 90, неподалеку от Русского дома. При этом дело ухудшалось тем, что атаманов и руководителей у казаков было намного больше, чем рядового казачества. Один из участников этих событий, генерал Алферов считал, что в казачьем движении «... нет мира и согласия, а главное нет правды и крепкого держания слова. Много политики и всяческих интриг и мало честности. Идет борьба за власть, даже не за власть, а за призрак власти. И в этой борьбе казачьи верхи и разные типы, претендующие на верховенство, забыли о главном: о казаке...»^>87

Самостийники не желали вербовать своих сторонников для пропитанного легитимизмом (т.е. монархизмом и склонностью к «единой и неделимой России») РОК: «...здесь русская акция достигла апогея. Мы совершенно заброшены, с нами не считаются и на все вопросы советуют ждать и терпеть»^>88. Попытки создать нечто независимое от РОК ни к чему не приводили. Лидер казачьих самостийников Павел Поляков записал с отчаянием: «Недавно здесь появился некий г-н Семенов, служащий в немецкой жандармерии. С ним у меня было свидание. Разговор был в форме полудопроса– полумонолога. На вопрос г-на Семенова, как и в какой форме можем мы, казаки, принять участие в борьбе, я ответил, что с нашей стороны до нынешнего дня нами было подано минимум десяток предложений о казачьих формированиях самого разнообразного типа, от административно-полицейских до рабочих и военных, но что, к сожалению, успехом не увенчалось. Собственно на этом разговор и кончился, т.к. на назначенное на другой день свидание г-н Семенов больше не пришел. Я ему предложил для начала 250 человек в возрасте до 46 лет. Теперь узнаю, что Семенов открыл в Белграде канцелярию вместе с известным Вам Ланиным и начал запись в нее всех подряд... На каком-то торжественном сборище шуцкора немецкий полковник Кевиш держал речь, в которой, между прочим, сказал, что, мол, имеются известные казачьи генералы, которые ведут агитацию против шуцкора. Так пусть они запомнят, что мы сумеем разделаться с теми, кто саботируют немецкие начинания...»^>89

Лишь 7 апреля 1943 г. движению удалось собрать и послать в Первый полк РОК сотню «вольных казаков» под командованием Александра Михайловича Протопопова