– Я так поняла, вы вышли из нее, – ровным голосом констатировала Мышка.

– Я – да, – кивнул старый еврей, показав кипу, практически незаметную в его на удивление густых волосах, – добровольно. Еще трое – вперед ногами. Вам интересно, кто.

– Интересно, – теперь кивнула Крупина, – но это потом. Сейчас главное – почему это случилось, и чем это грозит всем нам?

Она поскромничала, не сказала: «Грозит миру», – но Соломон понял именно так; он продолжил «высоким слогом»:

– Грозит новым переделом мира.

– Ну, с тобой, Соломон Моисеевич, понятно, а при чем тут я? Где мир, а где скромная израильтянка Ирина Рувимчик?

Удивительно – этот старый еврей действительно казался своим; он даже мысли ее угадывал, словно прожил в этом доме не меньше, чем сама Мышка.

– Ирина Рувимчик могла бы просто укрыться на новом острове, или еще где – укромных мест в мире много, – грустно усмехнулся еврей, – а подполковник Наталья Крупина?

Нокаутом это для агента три нуля один не стало, но уважения к собеседнику в ее глазах явно прибавилось. В том числе и потому, что Соломон, называя это имя, наверняка понимал – сейчас он, быть может, подписал себе смертный приговор. И потому, наверное, вздохнул свободнее. И заговорил увереннее, совсем на равных с хозяйкой дома. Даже с небольшим акцентом снисходительности – мол, годы и нажитой опыт позволяют. Крупина не возражала – пой, птичка; главное – по делу.

А дело, как оказалось, напрямую касалось России. Потому что планы, которые имела на нее семерка, а через нее ведущая страна мира, изменились кардинальным образом.

– Задумка была такая, – вещал Соломон голосом опытного лектора, – сосать из твоей… нашей страны соки, пока не высосут досуха. А поскольку сделать это быстро трудновато – с ее размерами и ресурсами – то никто не возражал… И я в том числе. Не скрою – заработал на русской теме немало. И грехов накопил на ее бедах – не смыть ничем. Но никогда не желал, чтобы эта страна совсем исчезла с карты.

– Вот именно – «эта», – с невозмутимым лицом подчеркнула Наталья.

– Но теперь все изменилось, – продолжил Соломон.

– Что «все»?

– Наши аналитики – а они никогда еще не ошибались – сделали прогноз. Совсем скоро Россия начнет прижигать каленым железом тех пиявок, что жиреют сейчас на ней. Новый президент недолго будет считать, что членство в «восьмерке» великих стран – это предел мечтаний для него, как для лидера мировой политики.

– Боитесь нового Сталина? – усмехнулась уголками губ Мышка.

– Я – боюсь, – не стал скрывать Соломон, – потому что не забыл еще старого. А остальные просто не допустят, чтобы Россия стала страной, которой ничего не надо от других. Которая сможет жить сама, без подачек. Это я сейчас не придумываю высокие словечки. Это такими словами мы спорили. Мы – это когда еще была семерка. Еще мы пришли к одному выводу – силой Россию не взять. Новый президент – не Ельцин, а тем более не Горбачев. Если понадобится, он нажмет на кнопку. А жить хочется всем. И тем сильнее, чем больше денег и возможностей.

– И как же вы выкрутились?

– Как обычно, – пожал плечами Соломон, – решили взять хитростью, обманом. Так замазать русских грязью, кровью и нечистотами, чтобы они сами поверили – и все они, и их президент не могут дать миру ничего, кроме боли и унижения. Чтобы он или сам ушел, или его с треском пронесли на очередных выборах – несмотря на все эти ваши «выборные» технологии.

– Термин-то ваш, – поправила его, пока только про себя, Наталья, – и сами технологии тоже. Мы только учимся – у вас, у вашей демократии, кстати.

– А на замену ему у нас уже несколько кандидатур имеется – одна другой лучше.