8. БРАТСКАЯ УСЫПАЛЬНИЦА СВЯТО-ПАНТЕЛЕИМОНОВСКОГО МОНАСТЫРЯ

С Пасхи 1931 г. и до самой кончины преподобного, покорившего молодого монаха своей «святостью, глубиной духовного опыта и ясностью мысли», о. Софроний находился при нем. 1 декабря 1935 г. иеродиакон Софроний принял великую схиму. Перед смертью святой передал своему духовному сыну записки, которые впервые были опубликованы в 1948 г. под названием «Старец Силуан». Преподобный Силуан тихо скончался 11/24 сентября 1938 г. после непродолжительной болезни лихорадкой и был отпет отцом наместником в соборе Свято-Пантелеимоновского монастыря (его канонизация Константинопольским Патриархатом состоялась в 1978 г., а в 1992 г. прп. Силуан был внесен в месяцеслов Русской Православной Церкви)^>34.

Кончина преподобного вызвала отклики целого ряда архиереев. Так, в частности, несколько раз посещавший Свято-Пантелеимоновский монастырь и очень любивший о. Силуана св. епископ Николай (Велимирович) написал и опубликовал в своем миссионерском журнале некролог старцу под названием «Человек великой любви», в котором отмечал: «Этот дивный подвижник был простой монах, но богач в любви к Богу и ближним. Многие монахи со всех сторон Святой Горы прибегали к нему за советом, но особенно любили его сербские монахи из Хиландара… и «Постницы святого Саввы». В нем видели они своего отца духовного, возрождавшего их своею любовию. И мне отец Силуан очень много духовно помог. Я чувствовал, как молитва его укрепляла меня. Всякий раз, когда бывал на святом Афоне, я спешил с ним увидеться…»^>35.

9. ХРАМ СВТ. МИТРОФАНА СВЯТО-ПАНТЕЛЕИМОНОВСКОГО МОНАСТЫРЯ

Экзарх Московского Патриархата в Америке митрополит Вениамин (Федченков), знавший старца лишь по переписке с ним, получив известие о его кончине, писал 18 ноября 1938 г. наместнику Свято-Пантелеимоновского монастыря игумену Иустину: «…совершенно искренне скажу, что в последние годы я не ощущал ни от кого такой силы благодати, как от него, отца Силуана… И потому я храню его письма ко мне. И если бы я не знал ничего о его жизни, подвигах, молитве, послушании, то одного духа писем довольно для меня, грешного, чтобы считать его преподобным». Тогда же Владыка просил прислать ему что-либо из вещей почившего старца, а в написанном вскоре письме иеросхидиакону Софронию (Сахарову) отмечал: «Пока еще живы Вы и другие свидетели – собирайте и записывайте о нем все до мелочей. Это – История Церкви. Я поминаю отца Силуана вместе с угодником Божиим отцом Иоанном Кронштадтским и прошу его заступления пред Богом… Еще раз благодарю и ожидаю, не я один, еще большего, если Богу угодно. А отцу Силуану теперь уже безопасно…»^>36.

После смерти прп. Силуана иеросхидиакон Софроний (Сахаров) получил благословение игумена и духовника Свято-Пантелеимоновского монастыря на отшельничество в пустынных скалах Карули (на крайнем юге Афона), где вел аскетический образ жизни в небольшой пещере в 1939–1941 гг. В это же время он начал составлять свою ставшую впоследствии знаменитой книгу о преподобном Силуане.

В начале 1941 г. отцу Софронию предложили принять сан священника и стать духовником греческого монастыря св. Павла (это был первый случай, когда греческие монахи пригласили себе духовником русского). В феврале 1941 г. о. Софроний был рукоположен во иеромонаха, а в конце того же года по особому, совершенному епископом, чину поставлен духовником для окормления братии. Затем, оставаясь духовником, иеросхимонах около трех лет прожил в уединении в каливе Пресв. Троицы, вблизи монастыря св. Павла. Являясь большим подвижником, постником и молитвенником, о. Софроний поддерживал тесные духовные контакты с отшельниками в других греческих монастырях на западном побережье Афона