Аутист не может любить. Потому, что любить – для него значит тиранствовать и нравственно превосходить. Человек из подполья видит смысл любви в добровольно дарованном от любимого предмета праве над ним тиранствовать.

Герой подполья чтением книг заглушает накипевшее внутри раздражение. Но чтение книг это не жизнь. Это виртуальная реальность. Жизнь – это когда ты что-то сделал, и тебя за это в окно выбрасывают. Наказывают. Аутист захотел жизни, чтобы и его в окно выкинули. Но это, оказывается, не так-то просто. С ним поступили как с мухой. От него отмахнулись. Его не заметили. Этого было достаточно, чтобы потрясти самость аутиста, чтобы злоба начала душить его, а внешне все эти потрясения выглядят как что-то мелкое, дешевое. Например, герой подполья, чтобы выглядеть поприличней, пришил к старой шинели новый воротник.

7. Читая «Записки из подполья», я понял несколько вещей.

Суть человека проявляется не в «я мыслю», а в «я хочу». В эмоции. Здесь человек дан весь, вместе со своими бородавками, без ретуши.

Свою жизнь человек устраивает так, чтобы все время что-то искать и никогда не сыскать разыскиваемое. В жизни человека ничего не кончено, ничто не завершено. В ней есть все и все течет. Ничего не ухватишь, не представишь в совершенном виде. А ухватишь, отметишь словом – тотчас все станет ложно.

«Посмотрите, – говорит Достоевский, – кто счастлив на свете и какие люди соглашаются жить? Как раз те, которые похожи на животных и ближе подходят под их тип по малому развитию их сознания. Они соглашаются жить охотно, но имеют под условием жить как животные…есть, пить, спать, устраивать гнездо и выводить детей…»

Если ты однажды спросил себя, задал себе вопрос о себе, то ты уже не можешь быть счастливым, то есть не можешь в своей жизни быть цветком или коровой, чтобы получать наслаждение. Тебе Бог нужен. Без Бога не может быть человека.

Социум – это глыба, которая раздавливает в человеке человеческое. Достоевский, сдвинув эту глыбу, обнаружил, что человек – это не продукт социума, не производное от культуры. Человек производен от самого себя. Поэтому его лучше рассматривать в подполье, вне систем внешних детерминаций. Человек – это аутист. А аутизм – это процесс вечного несовпадения с самим собой. Различие, порождающее различие. Это ветвящиеся различие не незавершенность человека, не ускользание его «что», а способ его неустойчивого существования, в котором нет места глаголам совершенного вида. Несовпадение с самим собой ставит человека в порядок становления, а не бытия. Если бы человек мыслился в порядке бытия, то тогда у него было бы место в этом порядке, он был бы элементом структуры и полностью исчерпывался бы своим присутствием. Бытие требует от человека совпадения с самим собой, идентичности, объективации, то есть редукции к социальным ролям и социальным статусам.

А поскольку человек невозможен и место его пусто, постольку он одинок, решает одну задачу, а именно: все ли ему дозволено? У реалиста нет таких проблем, ибо у него есть граница, предел возможного. А у аутиста нет границ, нет пределов, нет ничего вне его, нет никакой реальности, того, что бы ему сопротивлялось. Поэтому он изобретает Бога. Реалисту Бог не нужен, Бог нужен человеку, ибо без Бога ничего нельзя, а с Богом не все можно.

Несовпадение с самим собой дает человеку возможность самому воздействовать на себя. Эта возможность открывает перед ним пространство эмоций и чувств. Если бы человек был в порядке бытия, то тогда эмоции ему были бы не нужны. Он совпадал бы с самим собой, обладая некой идентичностью.