По моему глубокому убеждению, и за идеологией суверенитета РСФСР, и за модным ныне в России учением об особой русской цивилизации стоит утрата современной русской политической элитой инстинкта самосохранения. Не могут украинцы и, конечно, прежде всего украинская национальная элита позитивно относиться к России, среди ценностей которой якобы – повторяю, якобы – нет ни ценности свободы, ни ценности благополучия, ни, самое главное, ценности человеческой жизни. Я ничего не придумал. Прочтите в «НГ-Политика» (21.01.14) статью руководителей Всемирного Русского Народного Собора протоиерея Всеволода Чаплина и Александра Рудакова «О Боге, человеке и цивилизации». Там прямо говорится, что ненавистные украинцам до сих пор колхозы являются «отражением христианского идеала», то есть освящены божественным промыслом. На мой взгляд, это не только духовное безумие, но и политическое. И после этого мы удивляемся, что многие украинцы так страшно боятся снова оказаться в составе России.

Я, упаси бог, не оправдываю вандализма «правого» сектора Майдана, не оправдываю явные преступления молодчиков военизированной «Свободы». Я просто хочу обратить внимание, что антирусские настроения в этой стране имеют не только историческую подоплеку, но и идеологическую, и связаны во многом с тем образом России, ложным образом, который мы сами сегодня себе выдумываем. Как можно было давать Александру Проханову комментировать российско-украинские отношения, Александру Проханову, который известен среднему и старшему поколению современной читающей Украины только тем, что он на протяжении всей своей жизни был певцом сталинского периода? Кто-то о чем-то думает у нас на государственном телевидении?! Как можно выпускать на экран «специалистов по Украине», у которых на лице всегда написано: «Я вру, я врал и буду врать»?

Идеология абсурда

Основное противоречие, кричащее противоречие в нашей политике состоит в том, что, с одной стороны, мы предпринимаем серьезные усилия, чтобы хоть в какой-то степени сохранить, хотя бы духовно, остатки русского мира, который мы сами начали сознательно разрушать в 1991 году, а с другой стороны – создаем непреодолимые морально-психологические препятствия на пути духовного, культурного сближения разорванных частей когда-то целостного русского мира. Ну трудно украинцу, даже не радикалу, не националисту, позитивно воспринять мать-Россию, где всерьез, на высшем уровне обсуждается вопрос: «Имеет или не имеет право население России ставить памятник Сталину». Трудно этническому украинцу, живущему до сих пор поэзией Тараса Шевченко, памятью об ужасах голодомора 1932–1933 годов, позитивно воспринимать современную Россию, где не только убежденные марксисты-ленинцы, но и иерархи РПЦ настаивают на том, что сталинская послевоенная эпоха была «периодом возвращения России к самой себе». Означает ли это, что сталинская Россия, где, как до сих пор помнят украинцы, давали восемь лет за две пригоршни зерна, вынесенного с поля, должна для них стать моральным идеалом? Абсурд.

И, обратите внимание, еще несколько лет назад этого абсурда в русской государственной идеологии не было. К примеру, Владимир Путин в речи на Бутовском полигоне 30 сентября 2007 года оценивал не только сталинский, но и ленинский период советской истории точно так, как упомянутый выше Олесь Гончар. Он говорил о том, что на практике реализация «пустой на поверку идеи», коммунистической идеи, когда игнорировалась ценность человеческой жизни, ценности прав и свобод человека, была, по сути, геноцидом против всего русского народа. Путин говорил о том, что масштаб этой трагедии «колоссальный: сотни тысяч, миллионы человек погибли». До настоящего времени ни один государственный деятель в России не связывал русскость со сталинщиной. Напротив, к примеру, тот же Путин еще совсем недавно отделял русскость от советскости, настаивал на том, что «Катынь – это преступление тоталитарного режима». То есть совсем недавно Путин (я уже не говорю о Медведеве) косвенно подтверждал, что Сталин совершил преступление против человечности. А сегодня даже у Путина в речах появляется словосочетание «государство-цивилизация», «страна-цивилизация».