– Да я ж шучу. Ай, – махнув рукой, – от любви тебе и правда башню снесло. Ты уже не тот, что прежде. На прошлой неделе тебе стукнуло двадцать два, считай, пропал фей, погряз в бытовуху. Ни развлечений, ни ночных тусовок, ни алкоголя.

– Это еще почему? – хмыкает принц. – Я не собираюсь отказываться от привычной жизни. Делла вот тоже не против моих ночных гуляний, да, милая?

– Конечно, но только без того, без чего не справляется твой друг, обжимая каждую понравившуюся девчонку в коридорах Академии, – и бросаю выразительный взгляд в сторону этого самого друга.

– Обижаешь, Корделия. Когда такое было? – с наигранным возмущением. С разных концов аудитории слышится откровенный хохот, мол, кому ты, ловелас, заливаешь? Все давным-давно в курсе, как ты привык проводить свое свободное время, чем занят вне учебного процесса.

– Ревнуешь? – костяшкой пальца скользит по моему плечу, на губах улыбка. – Не надо, ты для меня единственная и неповторимая.

Эх, как же ты, Феликс, свою личную жизнь будешь устраивать при фальшивой-то девушке? Не завидую твоему положению. Надо будет спросить, оставшись один на один, нет ли у него никого на примете. Если по-настоящему влюбится в кого-нибудь, тогда надо срочно прекращать эти игры и придумать что-то другое, но не менее эффективное.

– Не ревную, я тебе всецело доверяю, Феликс. Просто твой друг не внушает моего доверия, вот и всё. А так, веселись, сколько хочешь. Я же знаю, что твое сердце навеки мое.

Переигрываю? Да нет вроде, разве что чуть-чуть.

– Так и есть, – синие глаза тепло улыбаются мне, а я понимаю наконец, что это не притворство, что это и есть та самая братско-сестринская любовь, свойственная лишь феям. Семейные узы действительно нерушимы и возвышены до небес. Уверена, меня он любит не меньше Ариэллы, Розы или своей покойной матери, что умерла при родах. Мы семья, и ты, Феликс, тронул мое сердце и изменил мое к тебе отношение в лучшую сторону.

Расплываюсь в светлой улыбке, не натянутой и не вынужденной, а в крайней степени искренней и доброй.

– О, Феликс, я тебя люблю, – обхватив руками мощную шею, обнимаю парня.

– Кхм-кхм, просьба всем обнимающимся прекратить это дело, и обратить внимание на доску. Вашему вниманию представлена таблица сравнения двух государств в начале семнадцатого века…

И когда месье Бош успел явиться в аудиторию?

***

– Упс, – толкнув меня в дверях, Стелла с улыбающейся миной проходит вперед. – Не заметила, прости. Тебя как будто нет. Как и три дня до этого. Прогульщица, которой всё прощают. Неудивительно. При таких-то связях.

Вот же коза! Покоя, видимо, мне не видать. Ее ненависть ко мне неумолимо набирает обороты. Больная влюбленная в принца змея, не знающая границ.

– Не улыбайся так зверски, бестия. – Лея уже вовсю разминает мышцы рук, сидя на полу. – Психика у нынешних парней не железная, от ужаса поседеют и тебя в отместку общей гурьбой на костре сожгут. Ты ж, прости за прямоту, еще страшнее станешь.

И некоторые парни, оценив юмор Калеи, бросают насмешливый взгляд на Бранш.

Так как принцессам перечить не положено, стерва, фыркнув и задрав нос, отворачивается и, обогнув посмеивающуюся группу ребят, занимает позицию позади всех, у самой стенки.

– Привет, Лея.

– Привет, Делла, – жизнерадостная и летающая в облаках, она резко притягивает меня к себе и начинает тараторить. – Тебя так долго не было, без тебя тут такая скука! В общем, у меня новости. Два дня назад я провела лучшую ночь в своей жизни, – мечтательно закатывая глаза.

– Ух ты, – вот это неожиданно.

– Представляешь? Луи такой романтичный, устроил мне свидание на крыше высотки, а еще он такой горячий…