– Теперь выпрями сведенную ногу и изо всех сил тяни носок на себя. Лучше, если ты ухватишься за пальцы ноги рукой. Как у тебя с гибкостью?

– С гибкостью нормально, а вот с плавучестью при таких кульбитах не очень.

Он пытался держаться на плаву, работая одной рукой и ногой, и при этом вытягивая оставшиеся конечности. Это довольно сложно, даже у меня с трудом получается. Но зато всегда помогает. Ему, похоже, не помогало.

– Обопрись о мое плечо и тяни носок сильнее.

– Я тебя утоплю.

– Делай, что тебе говорят.

Он аккуратно положил ладонь мне на плечо и повторил упражнение. Сначала он пытался не давить, но, так как обе руки были заняты, и грести было нечем, ему, в итоге, пришлось переместить на мои хрупкие плечи весь свой вес. Хорошо хоть в воде человек весит меньше, на суше я бы этого не выдержала.

Я изо всех сил работала ногами, чтобы удержать на поверхности нас обоих, он пыхтел, старательно оттягивая носок. По его глазам я видела, что боль не отпускает. У меня такое случается редко, но метко. Как-то раз пришлось целый километр плыть на одних руках, кусая губы от боли. Надеюсь, сейчас не такой случай.

– Где конкретно свело? – спросила я, когда он, отчаявшись добиться результата, оставил попытки.

– В нижней части икры.

Это плохо. У меня обычно сводит стопу, с этим бороться легче. А сведенную икру, насколько я знаю, нужно уколоть булавкой. К сожалению, я этим колющим инструментом не запаслась. Он, вероятно, тоже.

– Булавки у тебя, конечно, нет.

Он только хмыкнул.

– Ладно, попробуем крайнее средство, – решилась я.

– Что такое? – он насторожился.

Видимо, по моему лицу он догадался, то ничего хорошего моя решимость не сулит.

– Не дрейфь, моряк, – произнесла я странную фразу, надела очки и погрузилась в пучину.

Действовать надо было быстро, пока он не разобрался, что к чему. Эффект неожиданности тоже может сыграть свою роль. Это как при икоте – если внезапно напугать, может, и отпустит. Я резво подплыла к его ноге, не дав себе времени на раздумья и колебания, и впилась в нее зубами. Не укол булавкой, конечно, но тоже болевой прием. Я слышала, иногда такое срабатывает. Он, естественно, от неожиданности дернулся, но я была к этому готова и увернулась от его колена, метившего мне в висок.

Вынырнув на поверхность и сняв очки, я застала совершенно неожиданную картину: он хохотал. Ну, хоть не рыдает. Приложилась я зубами знатно, так что такой вариант был возможен. Видимо, сработало.

– Нет, ну ты просто прелесть, – выдал он, отсмеявшись. – Никак не ожидал, что ты цапнешь меня за ногу. Думаешь, это похоже на укол булавкой? Да ты клок мяса вырвала, чисто акула.

– Акула бы ногу откусила, – оборвала я поток его излияний. – Помогло?

– Вполне могло бы помочь, – произнес он и многозначительно замолчал.

– Так помогло или нет?! – разозлилась я.

– Ты меня не за ту ногу куснула.

Тут уж приступ нервного истерического смеха одолел меня. Он наблюдал за мной с совершенно невозмутимым видом, медленно гребя обеими руками. Нет, ну надо же так опростоволоситься!

– Будем повторять процедуру? – спросил он.

– Придется. Только не говори, что тебе понравилось.

– Ну, сама интимность процесса, конечно, в определенной степени приятна… – начал он.

– Заткнись!

Я надела очки, нацелилась на этот раз как следует, снова нырнула и на секунду впилась зубами в еще не покусанную ногу. В этот раз он не дернулся.

– Ну? – спросила я, выныривая.

– Э-э… Пока ничего.

Ну, значит, мой позор был напрасным. Если помогает, то сразу.

– Может, вернемся к маяку и еще что-нибудь попробуем? Такое, что поможет расслабиться?

Направление его мыслей не вызывало сомнений.