Основываясь на созвучии слова «sueoni» с появившимся позднее этнонимом «svear», большинство исследователей сходится во мнении, что названная группа людей, представившихся (или представленных) императору как «люди рось», – предки современных шведов. Ещё одним основанием для этого предположения является то, что больше всего Священной Римской империи досаждали в первой половине IX века именно они, что подтверждается многочисленными историческими фактами.
Большая часть учёных склоняется к мнению, что именно викинги-шведы, но не предки норвежцев или датчан в 820 г. разграбили Фландрию, были изгнаны, но направились в Аквитанию. В 824 г. они же совершили набег на охранявший устье реки Луары остров Нуармутье. В 825 г. такая участь постигла Фрисландию и Бретань. В 828 – разграбление Саксонии, а ещё через два года повторно сравняли с землёй укрепления на Нуармутье. В начале 830-х шведы сделали несколько удачных набегов на порт Дорестад, значительно усложнив связь материка с Британскими островами. 835 год – вновь Фрисландия, 837 – Антверпен, Доорних, Мехелен. В том же году ими была основана база-поселение для набегов на острове в устье Шельды. Этот список можно не продолжать – он и так достаточно красноречиво говорит об отношениях между скандинавами и Священной Римской империей, вынужденной постоянно держать войска «на чеку» и в постоянной готовности быть переброшенными в точку всегда внезапного нападения. Маловероятно, что Людовик Благочестивый отпустил попавшую к нему в руки группу потенциальных врагов, прибывших в его государство хоть и под косвенным, но дипломатическим прикрытием, да ещё и под странным именем.
Возможно, так оно и было. К Людовику Благочестивому в 839 году вполне могли попасть именно предки современных шведов. Но это совсем не значит, что ими не могли быть представители какого-то другого скандинавского племенного объединения. Маловероятно, чтобы остальные скандинавские народы в то время не обращали внимания на удачные военные набеги тех же древних шведов, спокойно ловили рыбу в прибрежных водах и при случае занимались охотой, свято соблюдая целостность границ ближних и дальних соседей. Напротив, они наверняка искали применение своим силам где-то чуть дальше от территорий, уже вошедших в область интересов их более активных соседей-шведов. Да и чёткого государственного деления между скандинавскими народами в тот период не существовало. Их культура была схожей. Антропологические характеристики тоже. Конечно, существовали языковые отличия, но все три скандинавских народа, ещё находившиеся на стадии племенных объединений, в IХ веке говорили на норренском22 языке, и чёткой границы употребления разных слов между живущими на полуострове племенами не было.
Поэтому для западноевропейцев они представляли более-менее одно целое – варяги-sueonom, то есть северные люди (норманны). На практике же разделение между ними, безусловно, было, но для христианской Священной Римской империи оно появится примерно только через полтора столетия, вместе с постепенным крещением скандинавов прибывшими туда из материковой Европы около 1000 года миссионерами.
Попав в Скандинавию из Священной Римской империи, христиане volens nolens стали более эффективным средством борьбы с варягами, чем многочисленные укрепления на границах с ними. Первая церковная административно-территориальная единица (диоцезия с центром в г. Сигтуна) была создана при самом древнем, достоверно известном короле (