П.П. Рубенс. Чудо св. Франциска

Дело даже не в том, что ватиканский двор считался едва ли не самым развратным местом в Европе (блудницы, сатани-сты, пиры и проч.). Пирами да женщинами языческую Русь не удивишь: по признанию самого Владимира, «Руси есть веселие пити». Геродот, говоря, что Скифия «не имеет ничего замечательного», подчеркнул привычку народа пить неразбавленное вино. В обиход греков и римлян вошло выражение: «Налей по-скифски». А. Панченко объясняет все тем, что Римский Папа незадолго до Крещения Руси превратил Ватикан в лупонарий, служил черную мессу и вообще «погряз в грехах». «Западное христианство было для нас и осталось для нас слишком резким, слишком нетерпимым и слишком экзальтированным». Многое могло насторожить ру-сов, видимо, наслышанных об обращении в новую веру славян. Еще в 1231 г. 13 монахов Кантарского монастыря за неподчинение Папе Римскому были подвергнуты пыткам и сожжены. Да и личный опыт не очень воодушевлял, ведь княгиня Ольга направила-таки посольство к германскому императору Оттону I (959), прося его прислать на Русь епископов и духовенство (после того как Константин VIII высокомерно отверг ее условия). Оттон тотчас откликнулся – и в Киев прибыл епископ Адальберт (962). Однако его миссия закончилась, не успев начаться. Киев был наслышан о судьбах славян, подвергшихся латинизации, и не хотел повторения этого опыта на своей земле. В том же году Адальберт вынужден был бежать из Киева. Многие из сопровождавших его лиц были убиты, а сам епископ едва выбрался живым с Русской земли. Трудно славянам было бы воспринять и знаменитые стигмы экзальтированных верующих, в частности, язвы, появляющиеся на местах нанесенных Христу ран. «Для России это абсолютно не возможно, мы не знаем ни одного случая стигматизации». Как бы там ни было, а чуда, подобного содеянному св. Франциском, с русами так и не произошло.

Обвиняется христианство

Конечно, и к христианской вере, а точнее, к ее служителям можно было вы двинуть ряд упреков, как это сделал немецкий философ Ф. Ницше в «Антихристе» во второй половине XIX в.: «Этим я заканчиваю и высказываю мой приговор. Я осуждаю христианство, я выдвигаю против христианской церкви страшнейшие из всех обвинений, какие только когда-нибудь бывали в устах обвинителя. По-моему, это есть высшее из всех мыслимых извращений, оно имело волю к последнему извращению, какое только было возможно. Христианская церковь ничего не оставила не тронутым в своей порче, она обесценила всякую ценность, из всякой истины она сделала ложь, из всего честного – душевную низость. (.) Я называю христианство единым великим проклятием, единой великой внутренней порчей, единым великим инстинктом мести, для которого никакое средство не будет достаточно ядовито, коварно, низко, достаточно мало, – я называю его единым бессмертным, позорным пятном человечества.» Однако это «позорное пятно», позволим себе заметить, возложил на религию человек больной, с полубезумным сознанием, хотя и гениальный антихрист.

Ислам и христианство

Казалось, привлекательнее для русских могла бы стать религия ислама. По данным арабского ученого Шараф аз-Замана Тапхира ал-Марвази (XI в.) и персидского писателя Мухаммеда ал-Ауфи (XIII в.), «царь русов Буламир» (Владимир) даже направил послов к правителю Хорезма с целью выяснения достоинств и преимуществ ислама. Мухаммад возвестил миру о новом знании – об Аллахе. Пророк направил усилия, чтобы убедить правоверных отвратиться от пагубного невежества, из-за которого люди возгордились, отреклись от чести и достоинства. Установки Корана требовали соответствия высоким требованиям «муруввы» (добродетели бедуина). Иные мекканские суры актуальны и по сей день, ибо несут высокие морально-нравственные нормы. Приведем пример: «Но нет! Человек восстает, оттого что видит себя разбогатевшим. Ведь к Господу твоему – возвращение!» (Коран, 96:6–8); «Горе всякому хулителю – поносителю, который собрал богатство и приготовил его! Думает он, что богатство его увековечит» (104:1–3); «Но тот, кто давал и страшился, и считал истиной прекраснейшее, – тому Мы облегчим к легчайшему. А кто скупился, и обогащался, и считал ложью прекраснейшее, – тому Мы облегчим к тягчайшему. И не спасет его достояние, когда он низвергнется» (92:5—11). Возгордившиеся и отвергающие Аллаха будут наказаны, для тех, «которые уверовали и творили добрые дела, – им награда неисчислимая» (95:6). Так, базовую ценность веры в Аллаха увязывают с системой морально-этических ценностей. И все же, принятие в качестве веры ислама для еще не окрепшей Руси было довольно рискованным мероприятием. У Руси выбор был, но выбор ислама означал разрыв с Византией. Мусульманский Восток, прежде всего в лице арабов, составлял грозную конкуренцию миру христианскому, в том числе и православной Византии. Борьба между ними шла не на жизнь, а на смерть.