заморожен внутри и испепелён

снаружи братом.

Дивия

Плодиться и размножаться – вот что

должно делать всё живое. Те, из

созданных нами, у кого есть разум,

должны этому следовать вдвойне.

Я покровительствую тем славянам

кто следует этому правилу и имеет

не одну жену.

Лада.

Я бежал, укрываясь в углублениях между камнями и в оврагах. Мне удалось оторваться, я двигаться быстро, особо не разбирая дороги. Но мне везёт, не знаю, может мне покровительствуют боги или даже здесь приложил руку бог удачи. Когда я завернул за гряду камней, то увидел, что перед рощей собираются наши.

– Белотур, смотри! – друг отца по десятке заметил меня. – Твой младший сын, он один, где старший – неведомо.

Я вышел к ним, все были рады, увидеть меня и приветствовали особенно тепло.

– Глядишь, – переговаривались богатыри. – этому Храниславу, можно сказать, повезло. Уж всяко, когда мы вернёмся, жрецы могут засчитать это, как инициацию. Он будет одним из всего града, кто прошёл её.

– Не расслабляйтесь, – воевода вытащил меч. – нас окружают, всё же нам не удалось оторваться.

Все встали в круг, спина к спине и обнажили мечи. Меня отец затолкал внутрь. Показались наши преследователи. Их было много, их тела полностью были скрыты под лёгкой бронёй, оставались открытыми лишь глаза. Они взяли нас в большой круг. Начиналось сражение, враги медленно подходили, наши немного подались вперёд. Я был маленького роста, но коренастым и крепким, я пролез между ног богатырей, собираясь показать, на что способен.

– Эй, куда?! – меня кто-то заметил, но не смог остановить.

Из-за тонкого вязаного пояса я выхватил деревянный меч, который смог всё же разыскать в той неразберихе, и ударил им ближайшего врага. Меч был острым, хоть и был сделан из дерева. Но поскольку на противнике была защита, я не смог его ранить. Я следил за полем боя, как меня учили, и увидел, что ещё один враг замахивается на меня клинком. Скрестившись надо мной, их мечи звякнули друг о друга. Я, не вскакивая, ударил одного под коленку, он присел, я направил своё остриё прямо ему в горло. Мне повезло, он упал и захрипел. Я вытащил из его обессиленной руки меч. Он был тяжеловат для меня, но ничего, привыкну.

– Осторожней! – крикнул мне один богатырь и отбил удар, но не очень удачно, меч противника вскользь прошёл по моему левому боку от нижней части грудной клетки до бедра.

Я не то отскочил, не то просто бухнулся на бок, кровь так и сочилась, пропитав рубаху. Мы, славяне, крепкие, для нас это незначительная царапина, но всё же было больно.

– Прорываемся и уходим. – раздался голос воеводы, меня дёрнули за шкирку. Я не видел того, кто это сделал, но был уверен, что кто-то из наших.

При этом я выронил свой меч. Тот, кто поддерживал меня, бежал быстро, он не смог подхватить его, да и двигаться было трудно. Вокруг сверкали, сшибаясь, мечи, наши продолжали биться с противником. Эта суматоха продолжалась какое-то время, половину противников мы убили, наверное, и они положили сколько-то наших, мне было не до подсчётов. Наконец, они отстали, мы были уже в лесу, меня разместили с другими ранеными. Папе не было времени подойти ко мне, воевода собирал всех воинов.

– Я гляжу, ты смог выжить – передо мной появилась та Нави и нагнулась ко мне. – и даже убить одного врага. Да, может ты и не безнадёжен, как мне показалось вначале. Это значит, что я умею выбирать.

Прежде чем я что-то ответил ей, она положила руку на мою грудь, а потом сразу же пропала. Мне стало лучше, я уже не чувствовал жжения и мог двигаться спокойно. Задрав рубаху, я посмотрел на рану: она затягивалась на глазах.