– Они втянут нас во что-то недоброе, – посетовала Барвиха, разводя руками, – Придут люди с огнём и железом, будут мстить.

– Вот-вот, так уже бывало, – закивал Хасвих, – Мне отец рассказал, а ему дед. Гриммы обидели дёнов, те пришли в лес, начали жечь и рубить всё подряд. Долго бились они, а байхам доставалось от тех и других…

Хозяин взгрустнул, залпом опустошил чарку, помянув безвременно ушедшего родителя, и продолжил.

– Потом пришёл Максимус и силой великой поставил мир. Больше они не дерутся друг с другом. Но кровь им задиристая покоя не даёт.

– И ваш народ решил не позволить гриммам разжечь новую войну? – с подозрением спросил прежде молчавший Аргат, – И ваш вождь тоже? Или как он там у вас называется?

Где-то в глубине мыслей жулика уже начали созревать планы, как можно посеять смуту в Покрове, случись необходимость. Да, эти байхи не походили на воинов, вряд ли они способны на что-то серьёзное, но даже мелкие неприятности в провинции могут отвлечь Максимуса хотя бы на время. А там… Но хозяева норы только непонимающе переглянулись меж собой и вопросительно уставились на Торина.

– У байхов нет вождей, – пояснил священник спутникам, – Их образ жизни очень отличается от людского.

Хасвих согласно закивал, смутно понимая о чём идёт речь.

– Ну, кто-то же правит их народом? – вновь подала голос Яна.

– Правит… Максимус, – растерянно развела руками Барвиха.

– У байхов весьма слабые представления о сущности власти, – отец Рашфор явно был недоволен отвлечением от сути беседы, – Они живут семьями, каждая на своей земле, а детёныши, подрастая, уходят из норы и роют свою. Семья сама решает, как ей поступать, не советуясь с другими байхами и не подчиняясь чьим-то указам.

– Да-да! – радостно поддержал хозяин жилища, опрокидывая чарку, – Детёныши покидают нору, когда твёрдо стоят на лапах. Это все знают!

– Мы знаем про власть, – насупилась его супруга, – Власть – это наш Максимус, мы даём ему орехи, добрые корни, рыбу и шкуры, а взамен он не даёт гриммам и дёнам бить друг друга в лесу и задевать нас.

Священник знал, как выгоден Покрову такой союз. Хотя у байхов не было ни городов, ни деревень, и подати платила каждая семья, которую сперва нужно разыскать в лесу и убедить отдавать часть добычи кому-то чужому, что было делом нелёгким. Но зажиточность барсучьего рода с лихвой окупала все эти сложности, а их безупречная верность традициям позволила со временем упростить. Нынешние поколения байхов о войне знали лишь со слов предков, но продолжали платить по обычаю, уже не мысля иной образ жизни.

Разумеется, никакого войска, вопреки ожиданиям Торина, байхи собрать не могли. Живя отдельными небольшими семьями, они никогда и ни с кем не воевали сами, предпочитая скрываться в безопасности нор, или, на худой конец, долбануть недруга по носу и бежать со всех лап. Это превысокий отец Рашфор тоже хорошо знал. Но вот чего он не знал – так это почему их спасители осмелились перечить гриммам, рискуя быть ими наказанными. Уж чем, а самоотверженностью этот народ явно не страдал, и вряд ли Хасвих не понимал возможной ответственности. А значит, имел какой-то пока сокрытый от проницательного священника интерес.

– Так а кто у вас войском командует? – тем временем Торин всё ещё пытался разобраться с организацией загадочного народца.

– Нет у них войска, – прервал отец Рашфор открывшего было рот хозяина норы, – Скажи мне, Хасвих, только ответь честно: кто просил тебя помочь чужеземцам?

С лица байха исчезло всё веселье и простоватость, на священника теперь смотрел весьма серьёзный и уверенный взгляд тёртого жизнью мужчины преклонных лет.