– Приятно мне, крестись на здоровье, – сказал я благодушно. – Ты чего хотела?

– Коли все уже собрались, может, ужинать пойдёте? – спросила она робко. – Мне только разложить.

– Мы тут ещё кое-что хотели обсудить, – с сомнением возразил я.

– Такое перед едой обсуждать – только портить аппетит, – сказала Миланья. – И вообще до ужина легко скатиться в экстремизм.

– Тогда раскладывай, – дал я отмашку.

– Пять минут! – пропищала Миланья, убегая и двери за собой не закрыв.

Я перевёл взгляд на Катю, она явно о чём-то задумалась. Заметив, что я на неё смотрю, Катерина задумчиво спросила:

– А точно все сволочи получаются из приличных?

Рыси вдруг улыбнулись, Клава даже задорно помотала чёлкой.

– Все сволочи в чём-то приличные люди! – насмешливо сказал Авдей.

– И все приличные где-то сволочи, – весело прибавил Мухаммед.

– Тотемные – точно! – добила меня Надя.

Я тоже задумался, неужели это касается и меня? Почти тотемный, приличный парень попал в приличного пацана – условия, вроде, соблюдаются. Но так непросто вычленить точку перехода в сволочи! Назовём её точкой сволочужности. Или всё-таки для попаданцев оно необязательно?

– Идите! – донёсся голос Миланьи.

Я посмотрел на часы, было без десяти восемь. Стоило из-за десяти минут огород городить. Однако вспомнил о точке сволочужности, подавил вздох и с достоинством пошёл в столовую. Все сделали серьёзные лица и направились за мной.

Миланья приготовила гуляш и настрогала салат из тепличных помидоров и огурцов. Для ценителей традиции были также маринованные помидоры, солёные огурцы и квашеная капуста.

М-м-м! И этого всего кто-то хочет лишить мой растущий организм?! Уже из-за этого одного Князь Москвы и боярин Тимохин сволочи. А приличные ведь люди, целые князь и боярин. Хотя титулы эти сволочи унаследовали.

После ужина устроили обсуждение возникшей ситуации. Я считал, что нечего об этих уродах много говорить, грохнуть – и все дела. Моё мнение внимательно выслушали, и на этом всё, то есть почти не рассматривали. Я ведь сторона заинтересованная, это меня хотят убить, и слишком ещё юная – тут и рассматривать практически нечего.

Ежу ясно, что завтрашней встречи мне не избежать, остаётся только драться. А дальше? Рано или поздно меня вызовет очень крутой, или я тупо облажаюсь.

– Князя Артём так обозлил и напугал, что тот пустился на публичное заявление! – хмуро сказало Клава.

– Причастен князь или нет к прошлым дуэлям, сейчас почти не важно, – проговорил Авдей. – Он призвал к идейным сторонникам.

– Да, эти пойдут не только за деньги, – согласился Мухаммед. – Отныне они готовы идти на смертельный риск.

– А может Тёма как-то технично съехать? – спросила Надя. – Ну, заявит, что его неправильно поняли?

– И что? – скривился Авдей. – Князь Москвы отзовёт свой призыв?

– Тем более, что мы уже прошли точку невозврата, – мрачно сказала Катя. – Даже если Тёма съедет, и князь отзовёт своё воззвание, мы подставим многих людей, обманем большие деньги. Мы лишимся всего.

Мухаммед вдруг усмехнулся и сказал:

– Вот бы немцы напали завтра! Тогда все увидят правоту Тёмы! И вообще фронтовиков до конца войны не вызывают.

– Завтра точно не нападут, – грустно вздохнув, сказала Катя. – Европа ещё не разместила танки в Польше.

– Но хоть вокруг Польши размещают?! – спросил Авдей.

– Вокруг да, – серьёзно кивнула Катерина. – Походу ещё торгуются за наши земли.

– Тогда что остаётся? – удивилась Надя.

– Гнуть свою линию и надеяться на чудо, – сказал я, поднимаясь из кресла. Посмотрел на Катю и спросил. – Ты сегодня в другой спальне?

Она только кивнула.

– Тогда всем до завтра, – молвил я, прихватив с собой газетку. – Ещё нужно помолиться.